— Привет, — я продолжаю смотреть на Роберта, вглядываюсь в черты его лица и мягко улыбаюсь, — что такое?
— Да так, Глеб накидался, думал, ты его потеряла, — отвечает Артем, — ты дома?
— Нет, отвезешь его домой, ладно? — как-то буднично говорю я и нахожу, что совершенно не волнуюсь о Глебе.
— Какой базар?! — живо отзывается Шатохин, — тебя забирать не надо?
— Спасибо, Тём, сама доеду, — осмелев, касаюсь тонкими пальцами волос Роберта и начинаю перебирать их.
— Ладно, если что цифры знаешь, давай, — Шатохин сбрасывает и я убираю телефон в карман джинс.
— Ну, что? Поделишься? — Роберт касается моего плеча рукой, обжигая ее теплом.
— Веду себя, как сука, мне все так надоело, — делаю шаг вперед и опускаю голову на его плечо, он проводит рукой по моей спине, — мои родители собираются выдать меня замуж за парня, которого я не люблю или люблю, я не знаю. И пока я пыталась смирится с это новостью, врала себе, что влюбилась, или, на самом деле, влюбилась, появился Гриша. Такой яркий, веселый и никогда не унывающий, такой родной. Я бы может и хотела дать ему то тепло, которое он дарит мне, но не могу. А сейчас пока он целуется на кухне с какой-то девушкой, у меня на душе кошки скребутся.
— Черт, я не могу быть уверен, но Гриша не стал бы делать тебе больно и ты ему явно не безразлична, — заключает Роберт и качает головой, — а что? Тот парень совсем плох?
— Мы знакомы с детства и я никогда не питала к нему любви, но осенью я узнала о планах наших родителей на будущее и как-то допустила мысль о любви к нему. И все было хорошо, но сейчас отношения хуже некуда. Он изменил мне недавно, ударил по лицу и его агрессия… она не скончаема.
— Почему ты не скажешь родителям, что не хочешь этих отношений? Они же не тираны какие-то, должны считаться с твоим мнением, особенно, когда это касается твоего будущего.
— Это бесполезно, все было решено до меня и без меня, я не смогу ничего им объяснить, — я усаживаюсь на небольшой столик, стоящий в углу, Роберт встает между моих ног и кладет руки на талию, — зачем ты меня целовал, ты же знал про чувства Гриши?
— Знал, — пожимает плечами Роб, — но это ведь просто поцелуи, просто потребности и физиология. Брось, нам же обоим это было нужно, а Гриня все равно сейчас трахает ту девчонку на кухонном столе.
— И это тоже потребности? — улыбаюсь я и хватаюсь за ткань его футболки, притягивая ближе к себе.
— Конечно, — его губы снова касаются моих, я на мгновение замираю, перестаю дышать в его руках и чувствую облегчение.
— Хорошо, потребности, так потребности, — выдыхаю ему в ухо и прикусываю мочку.
На свежем воздухе алкоголь быстрее прекращает действовать и я почти полностью прихожу в себя.
Понимаю, что продолжения мне не хочется. Встаю со стола, поднимаю голову на Роберта, мягко улыбаюсь, как бы благодаря его за возможность выговориться и удовлетворить потребности. Он понимающе кивает с такой же улыбкой.
Поднимаюсь на носочки и жарко целую его перед тем, как уйти. Наши языки сплетаются в единое целое, губы начинают приятно побаливать. Горячие руки снова обжигают мою кожу, но я выпутываюсь из его объятий и покидаю балкон.
Комментарий к Часть 28. Не целуй
Что думаете?
========== Часть 29. Забудь про меня ==========
***
Утро выдалось не самым приятным, но я сумела подняться с места и вспомнить Роберта, в кровати с которым уснула.
— Уходишь? — слышу его сонный голос за спиной и оборачиваюсь.
— Поеду домой, хочу поговорить со всеми и закончить этот пиздец, — уверенно заявляю я, — спасибо за вечер.
— Да погоди ты, — Роберт вскакивает с кровати, быстро находит футболку и надевает на себя, — давай позавтракаем и я тебя отвезу, ладно?
Согласно киваю. Мы доели оставшуюся со вчера пиццу и покинули квартиру. Через какое-то время Роб остановил машину у моего дома.
— Приехали, — говорю тихо и смотрю на блондина.
— Да, приехали. Знаешь, это была лучшая ночь за последнее время, — признается Роберт, отводя от меня взгляд-я так соскучился по душевным разговорам, музыке, доносящейся из соседней комнаты, старым хрущевкам и простым поцелуям. Без всякой ебли, блеска и пафоса. Спасибо тебе.
Не нахожу нужных слов. И выхожу из машины, нежно улыбаясь. Закрываю дверь и направляюсь к дому. Дверь его авто открывается и слышится голос.
— Ник, постой! — замедляю шаг, разворачиваюсь и иду обратно к нему.
— Поцелую тебя в последний раз?
— Думаешь, больше не увидимся? — я усмехаюсь и скольжу взглядом по его лицу.
— Вряд ли, я скоро домой лечу, — пожимает плечами Роберт, — так что?
Я молча приближаюсь к нему и мимолетно касаюсь губ, но парень перехватывает инициативу и углубляет поцелуй, не давая мне уйти.
Чувствую пальцы в волосах и обхватываю его шею руками. Ветер путает мысли, забирается под одежду и прижимаюсь к Роберту сильнее. Выхватывая из этого поцелуя все, что могу и не могу. Запоминаю его руки, его губы и вздохи. Ведь этого больше не повторится никогда.
— Будешь в Риге — жду в гости, — выдыхает мне в губы Роб и снова припадает к ним, будто тоже старается запомнить каждую деталь.
Визг тормозов, хлопок дверью черного «Мерседеса» и грубая рука Голубина, отталкивающая меня в сторону.
— Какого хуя? — кричит он и смотрит на меня, в глазах стоит ненависть.
— Не ори на нее! — вмешивается Роберт, скидываю с себя руку Глеба и встаю между парнями.
— Роб, пожалуйста, езжай домой, — шиплю я на Роберта и начинаю дрожать от страха перед Голубиным.
Ядовито-зеленые глаза полыхают от ярости, он весь горит и готов прямо сейчас разбить мою голову об асфальт.
— Отошла, нахуй, отсюда! — рычит Глеб, смотря в мои глаза.
Наконец, замечаю рядом с нами Шатохина, который пытается сдержать Глеба.
— Я сказал отошла, — сильнее рычит Голубин, голос его срывается на крик, он размахивается и я получаю сильный удар по лицу.
Чувствую, как из носа начинает литься кровь.
Роберт больше не ждет и вплотную подходит к Глебу, сразу же ударяя его кулаком в живот.
Артем пытается разнять их, но это бесполезно. Когда одежда Голубина вся перепачкалась в пыли, а на лице не осталось и живого места, Роб поднялся на ноги.
Он сплюнул кровь, утер лицо разбитыми руками и спокойно улыбнулся.
— Надеюсь, у тебя все будет хорошо, — он позволил себе приблизиться, коснулся пальцем кончика моего носа и подмигнул.
Я не успела ничего вымолвить, как он уже оказался в машине и поспешил уехать. Проводив взглядом его автомобиль, я уставилась на Голубина, который сидел на асфальте, прижав к себе колени и смотрел вниз.
— Вашу мать, как вы мне надоели! — восклицает Шатохин и прикуривает сигарету, — сами не заебались еще?
— Завали ебало! — фыркает Голубин, не поднимая глаз на друга, но все же поднимает голову и смотрит на меня, — и ты, сука, не подходи ко мне никогда больше, поняла?
— Ты не перепутал ничего? — кричу я, стирая кровь с лица дрожащими пальцами, — не слишком ли часто ты поднимаешь на меня руку? Какого черта ты себе позволяешь это?
— Потому что ты ебучая шлюха, которая сосется со всякими чмошниками прямо перед моим носом! — он моментально вскакивает и оказывается возле меня.
— То есть мне нельзя, а тебе можно? Супер, Голубин! Забудь вообще про меня, ясно? — кричу ему в лицо и не боюсь его больше, — и иди нахуй, чертов Глеб Голубин. Как же я в тебе ошиблась, дура! Да, я изменила тебе, целовала другого! Да, я чувствую себя хуево из-за этого, но он дал мне чувство свободы и тепла! А с тобой, как в клетке! Я допустила мысль о любви, но ты обвел меня вокруг пальца, обманул! Сдаюсь, ты победил, а теперь убирайся!
— Ты ведь все равно не сможешь противостоять родителям! — усмехается Голубин и смотрит в мои глаза.
— Нужно ли повторять куда тебе идти? — твердо спрашиваю я, отталкиваю парня и иду к калитке.