Долго ему ждать не пришлось — из пола в нескольких десятках футов левее вырвался уже знакомый ему красный свет. Через полминуты медленное движение открывающейся створки люка прекратилось, и Джон осторожно приблизился к этому месту. Заглянув в отверстие, он увидел стальные скобы, вваренные в стену, которые вполне годились для спуска. Лестница вела не очень далеко — внизу, имелось ещё одно помещение, но что оно собой представляло, пока было неясно.
Стивенс не стал мешкать и принялся спускаться вниз. Всё лучше, чем сидеть в полной темноте и ждать голодной смерти. Вариант, предполагающий возвращение в коридор, по-прежнему отпадал по причинам панического страха перед тем, что там находилось. Никто, конечно, не исключал возможности встречи с подобным и здесь, однако шанс есть всегда.
Спрыгнув с лестницы, Джон осмотрелся.
"Проклятье — опять склад! — подумал он, покачав головой. — Что за дурацкое строение?"
Стивенс взглянул вверх, чувствуя определённое неудобство оттого, что остался сквозной проход обратно. Он потеребил связку ключей в кармане, гадая, помогут ли они ему на этом уровне.
— Ладно, хорошо хоть свет есть, — сказал он, почему-то решив, что через секунду аварийное освещение отключится, будто некие враждебные силы внимают каждому его слову. К счастью, этого не произошло, и Стивенс направился к виднеющейся в противоположной стене помещения двери.
"Было бы очень неплохо, если б за ней оказалась лестница, ведущая вверх — причем, чем выше, тем лучше, — с надеждой подумал он. — Жутковато становится от одной мысли о том, что я забираюсь всё глубже".
Он уже не сомневался, что находился в неком подземном комплексе, и всё его существо требовало как можно скорее покинуть это неприглядное место.
Стивенс подошёл к двери и опасливо поглядел назад, когда она внезапно резко отворилась. Мигом развернувшись, Джон лицом к лицу столкнулся с красивой женщиной. Не успел он удивиться её присутствию здесь, как она схватила его обеими руками за голову. Ледяное прикосновение волнами полярного океана прокатилось по его телу, и перед глазами всё расплылось.
Каждая сотня ярдов, оставленная позади, ознаменовывалась всё менее агрессивными проявлениями злого нрава бурана. Стоило же "Блейзеру" покинуть границы тридцатимильной зоны, буря полностью прекратилась, перейдя в обычный снегопад. Ещё через несколько миль это уже был мокрый снег, а когда автомобиль выбрался с заброшенной дороги на действующее шоссе, его стеклоочистители работали в прерывистом режиме — глядя на такой невинный накрапывающий дождик, сложно поверить, что не так далеко отсюда разразился чуть ли не конец света.
Если б Джейсон Харпер был живым человеком, он бы непременно оценил подобный контраст, однако то, что управляло "Шевроле", являлось лишь оболочкой, безразличной ко всему, что не имело отношения к цели.
А вот то, что произошло через несколько минут, существо за рулём не оставило без внимания.
Раздался отчётливый хлопок, и двигатель заработал неустойчиво. Джейсон взглянул в зеркало заднего обзора и увидел, что за "Блейзером" тянется белый шлейф. Пар вырывался также из-за решётки радиатора, стелясь по капоту. Посмотрев на приборы, водитель заметил, что стрелка указателя температуры двигателя быстро двигалась к красной зоне.
Окутанные белым дымом, словно паровоз, "Шевроле" медленно остановился на обочине. Водитель заглушил двигатель и рефлекторно включил аварийную световую сигнализацию.
Данный автомобиль более не годился для передвижения — следовательно, необходимо разыскать другой.
Джейсон неподвижно сидел в быстро остывающем салоне, смотря перед собой через лобовое стекло на шоссе, убегающее вдаль. Равномерно тикало реле, негромко стучали по металлу капли моросящего дождя.
Рано или поздно кто-нибудь будет ехать мимо. Харпер терпеливо ждал.
Кроваво-красный "Плимут Фьюри Спорт Купе" 1958 года выпуска двигался по пустынному шоссе от Питтсбурга со скоростью девяносто миль в час. Рэй Дженсон немного сонными глазами смотрел на дорогу, слушая радио. Передавали прогноз погоды. Диктор перечислил все мало-мальски значимые населённые пункты в штате, после чего добавил:
— И, напоследок, интересная информация обо всем известном Стар-Сити. Как сообщают метеорологи, локальная снежная буря, разразившаяся над городом, с каждым часом становится всё сильнее. В настоящий момент температура в том районе упала до минус тринадцати градусов по Фаренгейту и есть все основания полагать, что это ещё не предел. Однако за границами тридцатимильной зоны идёт лишь слабый дождь, поэтому нет никаких причин для беспокойства. Мы будем держать вас в курсе событий и немедленно сообщим об изменениях обстановки.
Рэй вставил кассету в магнитолу и добавил громкости — раздалась "The great commandment" в исполнении "Camouflage". Он покрутил в мозгу полученную информацию, после чего благополучно избавился от неё. В этом не было ничего удивительного — Стар-Сити и его судьба давно перестали быть в центре всеобщего внимания. Прошло то время, когда по телевидению, радио и в интернете громогласно объявляли о приближающемся конце света, рассуждали о посылах катастрофы, её последствиях для будущих поколений, влиянии на сознание человечества и т. д. и т. п. Теперь практически никто не интересовался тем, что произошло — люди свыклись с "зоной отчуждённости", ведь она не так уж и велика. Разумеется, отдельные учёные продолжали свои изыскания, но их работа, даже афишируемая, по сути, была интересна лишь ограниченному кругу лиц.
Рэй Дженсон не принимал сторону ни тех, ни других. Он вообще абстрагировался от реальности. Единственное, что имело для него значение — дорога. Он отделился от остального мира, укрывшись в своём "Плимуте Фьюри", который, подстать хозяину, никоим образом не вписывался в современный мир.
Причина такого мировоззрения Рэя удивила бы его самого года эдак полтора назад. Он никогда не считал себя сентиментальным, но после смерти Марка Сандерса внезапно охладел к жизни. Нет, он не собирался кончать её самоубийством — вместо этого он просто свернул весь свой бизнес (кстати, весьма преуспевающий) и уехал из Гринсборо на восстановленном из руин "Плимуте".
Почему же смерть Сандерса так на него повлияла? Ведь, по сути, ничего особенного в их взаимоотношениях не было — Марк частенько приезжал к Дженсону в гости, помогая, в том числе, чинить машины. Но помощь его была незначительной, и Рэй вполне мог бы обойтись своими силами, потому что понимал в технике намного больше. Сандерс был неплохим собеседником, однако темы, предлагаемые им, не всегда вызывали интерес, а шутки довольно часто смешили его одного.
…Тогда почему же Дженсон плюнул на "цель своей жизни" и продал бизнес вместе с так и не восстановленным "Кадиллаком Эльдорадо"?
Всё просто — Сандерс был его другом. Не лишённым недостатков, но всегда готовым помочь, поддерживавшим компанию (даже в ущерб своим правилам — Рэй ведь любил приложиться к бутылке) и в то же время ненавязчивым. Дженсон не думал ни о чём подобном до тех пор, пока ему не сообщили, что обескровленное тело Марка найдено в лесу, в стороне от шоссе, рядом с его "Шевроле Каприсом". Впоследствии полиция обнаружила в невесть откуда взявшемся доме (том самом) пистолет лейтенанта Эда Грина, исчезнувшего вместе с двоюродной сестрой Сандерса Джессикой Дэвис, его подругой с сомнительной славой Джейн Бертон и ещё дюжиной других жителей Гринсборо. На оружии имелись отпечатки пальцев Марка, все патроны были истрачены. Напрасно копы пытались найти хоть какую-то связь — в самом доме они не нашли ни капли крови, ни пулевых отверстий. Куда или в кого стрелял Сандерс, осталось загадкой. Тщательные поиски пропавших людей также ни к чему не привели. В конце концов, полиция зашла в тупик (по правде говоря, она находилась в нём с самого начала) и закрыла бы дело, если б люди не продолжали исчезать (не массово, конечно, но регулярно).
Однажды утром Рэй проснулся и понял, что Гринсборо умирает, становится городом-призраком. У многих, по-видимому, сложилось аналогичное впечатление, и они стали покидать свои дома, в надежде, что рок, охвативший город, не последует за ними.