Самую лучшую избу можно купить за тридцать и никакъ не дороже 40 рублей ассигнаціями, замѣтьте, что здѣсь избы строитъ въ два жилья и подъ крышу подставляютъ бревна такъ же часто, какъ и подъ желѣзную; изъ такой избы — орловскихъ, тамбовскихъ избъ выйдетъ двѣ, а малороссійскихъ хоть 3, а не то и всѣ четыре!
Въ Устюжнѣ кубическая, сажень дровъ продается отъ 30 к. до 1 руб. 20 к. серебромъ; по рублю 20 к. продаютъ лучшія березовыя дрова; самыми дешевыми считаютъ ольховыя, еловыя. При такой цѣнѣ на дрова, рабочіе не могутъ много выручать денегъ; они получаютъ такъ мало, меньше чего и получить, кажется, нельзя: за срубку кубической сажени дровъ, рабочій получаетъ пять копѣекъ серебромъ, на своемъ хлѣбѣ, только съ хозяйскимъ приваркомъ.
Здѣсь земля тоже очень дешева: въ пустоши отъ 5 до 10 р. десятина, смотря по качеству земли; но отводная, т. е., хорошо удобренная, гораздо дороже. Само собою разумѣется, что цѣна земли увеличивается разными обстоятельствами; напр., если чужая земля подходятъ къ самому вашему дому, то вы дадите за эту землю, не смотря на ея качество, очень дорого, тогда какъ другой за все дастъ, можетъ быть, и не болѣе самой дешевой цѣны.
25 іюля.
Я ѣздилъ съ г. Румянцевымъ къ Николѣ въ церковь. Она — какъ и всѣ сельскія церкви; въ библіотекѣ ея тоже — какъ обыкновенно: ничего особеннаго нѣтъ; книгъ не больше трехъ, одна временъ Ѳедора Алексѣевича, и двѣ Ивана и Петра I; еще есть выпись изъ писцовыхъ книгъ, извѣстныхъ у нашихъ мужиковъ подъ названіемъ крѣпей, т. е., крѣпостей, актовъ на земли, которыми они очень дорожатъ. Вотъ всѣ достопримѣчательности церковнаго архива.
Въ церкви было не очень много народа, по случаю рабочей поры; было-бы и того менѣе, еслибъ одна баба не принесла ребенка причащать, другая въ долбленомъ сосновомъ гробѣ хоронить…
— Каждый день приносятъ по одному, а то и по два, сказалъ мнѣ священникъ, указывая на гробъ.
Въ обѣднѣ многіе пріѣхали въ телѣгахъ и я узналъ, что колеса здѣсь покупаютъ по 1 рублю серебромъ за станъ, т. е. за четыре колеса; что ободья гнутъ изъ осины, ступицы дѣлаютъ изъ березы, а спицы изъ рябины.
29 іюля, Званенское.
Ныньче я пошелъ походить и сошелся съ однимъ мужикомъ, которому было лѣтъ подъ пятьдесятъ.
— Тебѣ не здоровится, ваше здоровье? спросилъ онъ женя.
— Да, я боленъ.
— Чѣмъ ты боленъ?
— У меня лихорадка.
— А! трясуха! Вотъ тебѣ лекарство: возьми ты живаго рака, положи въ чашечку, да залей виномъ; и дай ты постоять вину, пока ракъ замретъ; ража выкинь, а вино выпей. Ляжешь спать, во сняхъ тебѣ приснится ражъ. «Экую дрянь ты пьешь!» скажетъ ракъ, а на утро той лихорадки и не будетъ.
Про это средство мнѣ приходилось слышать не разъ.
— А то еще хорошо полынь пить, продолжалъ онъ, да полыни у насъ, жаль, нѣту! — Полынь тоже отъ трясухи хорошо…
Въ самомъ дѣлѣ здѣсь полынь не растетъ.
8 августа, Знаменское.
Сегодня сѣяли здѣсь рожь и я вышелъ въ поле, гдѣ уже были староста и шесть человѣкъ мужиковъ, которые должны были сѣять; у каждаго изъ нихъ было сѣтиво [7], въ сѣтива они насыпали ржи, пошли къ тому мѣсту, отъ котораго надо было начинать, сняли шапки, какъ староста, такъ и мужики, потомъ сѣли. Посидѣвъ молча нѣсколько времени, они встали, помолились Богу на всѣ четыре стороны, начиная съ восточной, и одинъ сказалъ:
— Благослови, хозяинъ!
— Богъ благословитъ, отвѣчалъ тотъ.
И тогда начали сѣять. Здѣсь сѣютъ на обѣ стороны, т. е. бросаютъ сѣмена и вправо и влѣво. Въ нѣкоторыхъ мѣстахъ сѣютъ въ одну сторону, въ послѣднемъ случаѣ сѣятель долженъ вдвое больше пройти съ сѣменами.