Фрейя подошла к изуродованному телу зельевара и склонилась над ним, не сдерживая слез.
— Он теперь утешает в Хель дочь Локи! Красавицу-хозяйку! — заорал, не сдерживая так и прущую из него радость, верховный бог. Конные валькирии, стоящие полумесяцем вокруг повелителя Асгарда, дисциплинированно загоготали. Начальник шутит — положено смеяться. А то осерчает и, как Брюнхильду, положит на триста лет в круг огня.
Фрейя тем временем подошла к убитым сыновьям своего возлюбленного. У Лодина, как всегда, были взлохмачены волосы, а неугомонный при жизни Стурла, казалось, сейчас вскочит и куда-то побежит. Богиня простерла над ними руки, и синий свет с вкраплениями мерцающих блесток, вытекая из ее ладоней, коснулся павших братьев.
Один ощутимо напрягся и привстал в стременах.
— Ты не можешь меня ослушаться! Я же сказал — ни один человек не может знать тайны!
— Воля твоя будет исполнена, о владыка девяти миров! — Фрейя церемонно поклонилась. — Но взамен убитых тобой кошек, что везли мою колесницу, мне нужны новые слуги! Два новых кота теперь будут возить меня.
Бог коварства понял, что и его на поле у Клонтарфа обвели вокруг пальца. От его крепких выражений даже видавшие виды валькирии начали краснеть. Но Фрейя не собиралась заканчивать на этом. Женщина всегда заставит мужчину выпить полную чашу своей мести. Даже если она бездонна.
— А вира[6] моя за бесправную смерть моих слуг будет такой. У каждой кошки теперь по девять жизней, великий Один, и ты, лично ты, не можешь забрать ни одной!
Мелодично и звонко тренькнул колокольчик на входной двери. Хозяйка букинистического магазина оторвала взгляд от древнего фолианта и посмотрела на вошедшего. Узнав посетителя, ее лицо, красивое и выразительное, немного с восточным озорным раскосом глаз, совершенно не типичное для Шотландии, осветилось улыбкой.
— Мистер Стивенсон! Добро пожаловать! — тепло поприветствовала хозяйка магазина вошедшего. Два больших кота прильнули к ее ногам, а затем один из них запрыгнул на конторку.
— Здравствуйте, мисс Ваннадис! — воодушевленно воскликнул мужчина. Его лицо, кроме топорщившихся в обе стороны огромных усов, отличалось выразительными глазами. Глазами человека, с детства познавшего боль и страдания, а также цену жизни. Вежливый гость поздоровался и с котами:
— И вам добрый день, мистер Лохматый, и вам сэр Шустрый!
Коты что-то слаженно мявкнули и побежали тереться об брюки гостя — кошки, как и женщины, страшные собственники и всегда метят территорию. Один даже оставил на брюках часть цветка, случайно перенеся его со своей шерсти на ноги писателя. Гость, отряхнув одежду, с удивлением узнал в растении соцветия вереска.
Следом за обменом приветствиями у людей последовал диалог с рассказом — Стивенсон с жаром описывал свое очередное путешествие, в котором он катался на каноэ вместе с индейцами. Вернее это был монолог, так как хозяйка магазинчика ограничивалась лишь наводящими вопросами, а уж посетителя, раскрашивающего свои приключения с жаром, ярко и образно, даже не требовалось особо упрашивать.
— Удивительные, просто волшебные приключения! А сколько у вас впечатлений! — порадовалась за гостя женщина в конце его рассказа.
— Что самое забавное, врачи мне с самого детства предсказывают смерть от туберкулеза, однако вот он я — и пока не в могиле! — гордо воскликнул гость и тут же неожиданно зашелся в приступе страшного, нехорошего кашля. Казалось, что посетитель выплюнет свои легкие прямо здесь. Мисс Ваннадис с сочувствием покачала головой.
— Это никуда не годится, мистер Стивенсон! — произнесла женщина, когда приступ немного стих. И добавила с легкой улыбкой: — Но мы оба знаем, как поправить дело!
— О да, ваш вересковый мед! — гость грустно рассмеялся. В таких магазинчиках, как этот, старому постоянному покупателю всегда могли налить чашечку чаю, кофе или чего покрепче. У мисс Ваннадис же был экстравагантный слабоалкогольный напиток, который она называла «вересковый мед».