Джаред Камерон хмуро посмотрел на девушку. Она поспешила смахнуть слезу.
— Ваша дочка была похожа на вас? — спросила она, бодрясь.
— Если вы имеете в виду внешнюю похожесть, то да. Но волосы у нее были как у матери. Смешная девчонка была уверена, что она дурнушка, и тайно страдала от этого. Хотя мы всячески уверяли ее в том, что она никак не может быть дурнушкой. Ведь она наша дочь. Моя жена была очень красивой женщиной. Но очень ранимой. И дочь в этом смысле в нее. Они все принимали близко к сердцу, но при этом никогда не роптали... Никогда. Когда Элен не стало, моя супруга словно погрузилась в небытие, а потом приняла это чудовищное решение.
— Почему вы решили переехать сюда? — осведомилась Сара, видя, что каждая следующая фраза дается ему все труднее предыдущей.
— Это было прагматическое решение. Не больше и не меньше. Появилась возможность выгодно приобрести отличное ранчо, что я и не преминул сделать. А потом... здесь ничто не напоминает...
— Помогло?
— Как же, — скептически бросил Джаред Камерон. — Вы чего так раскраснелись? — небрежно спросил он Сару.
— Да так, — сказала она, отвернувшись. — Жарко сегодня.
— Не жарче, чем вчера, — едко заметил тот. — Ну и как вы теперь?
— В каком смысле? — удивилась девушка.
— Кто за вами ухаживает, если вы, к примеру, заболеете?
— За мной не нужно ухаживать. И у меня есть друзья... Их не много, но они надежные... А вы как?
— Ну, если я соберусь умирать, на этот случай есть Плясун Тони, — отшутился Джаред и кивнул в сторону своего лимузина за кладбищенской оградой. — «Скорую» он вызвать сумеет.
— А если у вас плохо на душе? — отважно спросила Сара.
— Теперь у меня всегда плохо на душе, мисс Доббс. И не нужно пустых увещеваний. Лучше не будет, — резко ответил он.
— А друзья?
— Я считаю более правильным полагаться на наемных служащих, а не на друзей, — сухо отразил Джаред.
— От наемных служащих не получишь столь необходимого душевного тепла, — попыталась возразить Сара, попутно смутившись наивности собственных же суждений.
— Детский лепет, — буркнул он. — Я подхватил воспаление легких прошлой зимой. И был уже на грани. Ранее я и предположить не мог, что стану так радоваться приближению развязки. Чего мне теперь бояться, мисс Доббс? Разве только долгой бессмысленной жизни.
— Слушаю вас и не понимаю, как человек, который настолько безразличен по отношению к собственной судьбе, может быть таким щепетильным в одежде и прочих второстепенных вещах.
— Должен же я чем-то занять себя, — насмешливо отозвался Джаред.
— А. то, что вы ведете себя очень скверно по отношению к некоторым людям, это вас не тревожит? — честно спросила его Сара.
— Это только на ваш субъективный взгляд.
— Другого не имею. Но могу поклясться, что ваш взгляд в отношении меня столь же субъективен.
— Желаете, чтобы я его пересмотрел?
— Было бы неплохо, — примирительно произнесла она.
— Так почему вы такая? — серьезным тоном спросил ее Джаред.
— Какая такая?
— Странная, — пояснил он.
— Не понимаю.
— Вы словно ждете нападения, готовитесь к схватке. Любите скандалить?
— Наоборот, — ответила она.
— Тогда что заставляет вас все обострять? Со мной-то все понятно. Но вам это зачем?
— Честно? Я... не знаю, — замявшись, проговорила Сара. — Когда мы с мамой только переехали сюда, в дом дедушки, после смерти моего отца, я попала в одну неприятную переделку.
— Что вы имеете в виду?
— Это очень щекотливая история, мистер Камерон. Дело в том, что моя мама своеобразно переживала папину смерть. У нее словно рассудок помутился. И неприятности... они стали нарастать как снежный ком. Все в городе ее ненавидели, даже те, которые поначалу отнеслись к ней с сочувствием. Мой дедушка всячески оберегал меня...
— Но не уберег? — высказал свое предположение Джаред, когда Сара осеклась.
— Мама много пила. Все стали считать ее распутной. У нее была связь с несколькими здешними мужчинами. Все они были семейными. В провинциальных городах вроде нашего к этому строго относятся. Дети одного из ее любовников считали мою маму виновницей разлада в их семье и развода родителей. Они подстерегли меня, когда я возвращалась домой из школы. Наш дом находится на отшибе, поэтому им никто не мог помешать воплотить то, что они задумали. Тем более не могла этого сделать я, поскольку была тогда хилой. За что и поплатилась, — обратила все в шутку Сара.