Я. Полонский говорил ей: «Я был богов твоих певец, когда я пел ума свободу, неискаженную природу»… А. Майков, видя Шелгунову в обществе, сравнивал ее с живой, «свежей розой, вплетенной в венок из искусственных цветов». Бенедиктов назвал ее «воплощенным весельем», «радостью в живом образе», сказал, что у нее «ум с мечтами заодно». М. Михайлов, обращаясь к Л. П., говорил: «Душа полна тобой, как святой молитвой».
У Л. П. был альбом, и, благодаря Л. Н. Лукиной (дочери покойной Шелгуновой), я мог сделать из этого альбома несколько выписок.
Альбом открывается стихотворением «Перепутье»:
Труден был путь мой. Холодная мгла
Не расступалась кругом.
С севера туча за тучею шла
С крупным и частым дождем…
Капал он с мокрых одежд и волос,
Жутко мне было идти;
Много суровых я вытерпел гроз,
Больше их ждал впереди.
Липкую грязь отряхнуть бы мне с ног
И от ходьбы отдохнуть!..
Вдруг мне в сторонке блеснул огонек…
Дрогнула радостью грудь.
Боже, каким перепутьем меня,
Странника, ты наградил!
Боже, какого дождался я дня!
Сколько прибавилось сил!
Мих. Михайлов. Спб. 11 февраля 1856.
И далее есть его же стихотворение:
НА ПУТИ.
Май 1856.
За туманами потух
Свет зари вечерней…
Раздражительнее слух,
Сердце суеверней.
Мне грозит мой путь глухой
Злою встречей, битвой.
Но душа полна тобой,
Как святой молитвой!
Лисино. 10 июня 1857.
Что ждет меня, — венец лавровый,
Или страдальческий венец?!
Каков бы ни был мой конец —
Я в жизнь иду, на все готовый.
Каков бы ни был мой конец —
Благослови мою дорогу!
Ты моему молилась богу —
Я был богов твоих певец.
Я был богов твоих певец,
Когда я пел ума свободу,
Неискаженную природу
И слезы избранных сердец.
Я. Полонский. Спб. 3 марта 1856 г.
Я не умею писать в альбомы. Простите меня, вместо нескольких строк, — легких и веселых, — я вписал вам целую страницу, печальную и длинную из моей тетради «Былое и думы». Страницу эту мне только что принесли из типографии. К тому же в ней говорится о Лондоне, — вспомните иной раз, что в этом тумане и поднесь бродит русский, душевно уважающий вас Искандер.
15 марта 1859 года.
Park-house. Fulham.
Воплощенное веселье,
Радость в образе живом,
Упоительное зелье,
Жизнь в отливе огневом,
Кипяток души игривой,
Искры мыслей в море грез,
Резвый блеск слезы шутливой
И не в шутку смех до слез,
Легкой песни вольный голос,
Ум с мечтами заодно,
Дума с хмелем, цвет и колос,
И коронка, и зерно…
В. Бенедиктов. 30 апреля 1857 года.
Л. Мей вписал в альбом шутливый акростих:
ЗАГАДКА. (Людмиле Петровне Шелгуновой)
Развязные, вполне живые разговоры,
Язвительный намек и шуточка подчас,
Блестящие, как сталь опущенная, взоры
И мягкий голос ваш смущают бедных нас.
Но угадайте, — что, поистине, у вас
Очаровательно и сердце обольщает?
В раздумье вы? так я шепну вам на ушко:
Кто знает вкус мой, тем и угадать легко.
А кто не знает, пусть посмотрит, угадает…
10 дек. 1857 г.
Н. Некрасов написал в альбом Шелгуновой свои известные «Стихи».
Стихи, стихи, свидетели живые
За мир пролитых слез!
Родитесь вы в минуты роковые
Душевных гроз
И бьетесь о сердца людские,
Как волны об утес.
Спб. 21 февраля 1858 г.
Это прекрасное стихотворение, помеченное в печати под 1862 г., как оказывается, было написано за четыре года до появления его в печати и для печати изменено в нем лишь начало первой строки: «Стихи мои!..»
Н. Огарев вписал в альбом четыре строки из своих монологов:
Чего хочу?.. Чего? О, так желаний много,
Так к выходу их силе нужен путь,
Что кажется порой — их внутренней тревогой
Сожжется мозг и разорвется грудь…