"Дхиль Аюнак" (я тебя умоляю, — араб.), — говорит ему Салмон, — люди только зашли проводить невесту, которая едет в Турцию со своим женихом.
— Кто жених? — Спрашивает Илани.
— Борис Аплало, джентльмен из Турции, ты с ним не знаком. Но невесту ты наверняка помнишь, еще с тех пор, когда работал в Яффо. Браха Амбуланс.
— Браха Амбуланс выходит замуж?! — начальник поднял глаза.
— Совершенно официально, на простыне из раввината!
— Поздравляю, — говорит начальник Илани, — а вы не замутите ли мне тут заодно какую-нибудь подлянку?
Даю слово, — говорит Салмон.
Все началось с объявления в газете: турист из Турции, вдовец, состоятельный, заинтересован в кошерной девственнице. Объявление принес красавчик Анджель, который каждый день читает газеты.
— Нужно поинтересоваться, — говорит красавчик Анджель, — может можно будет высосать из этой "пустемы" (суки — турецк.) немножко грошей.
— Слушайте у меня обалденная идея, — говорит Салмон.
— Какая?
— Браха Амбуланс!
— Что с ней?
— Мы ее выдадим замуж.
— С какой радости? — спрашивает Сами.
— Черствые вы люди, — говорит Соломон, — когда вам надо, она никогда не говорит вам "С какой радости?".
И действительно, кто может сравниться добротой с Брахой Амбуланс, когда в Яффо назревает чрезвычайная мужская ситуация, кто мгновенно решает проблему?
Браха Амбуланс.
Если надо немедленно выпустить пар, получает вызов, приезжает немедленно, как амбуланс.
Назовите мне хоть одного из Яффской группировки, кто хоть разок не расслаблялся с Брахой.
Когда у Салмона есть идея, все принимаются за работу.
Даже болгарин Гораций, отличная сваха, про которого говорят, что может поженить железную проволоку со змеёй.
В тот же вечер зашел Гораций в греческое кафе и говорит:
- Дело серьезное, турок этот Борис Аплало, 72 года, живет в Измире, сидит на куче бабок и имущества, ходит в шкарах, набитых золотом, полтора года вдовец, хочет безотлагательно жениться. Кто невеста?
— Браха Амбуланс — говорит ему Салмон.
Болгарин издает три ломанных смешочка:
— Я вас серьезно спрашиваю.
— Какие шутки, — звереет Салмон — Браха Амбуланс.
— Но старый хрыч хочет девственницу из хорошей семьи.
— Получит согласно описи, — говорит Салмон.
— Извини, — говорит болгарин, — ваша Браха уважаемая женщина, но девственность никогда не была ее сильной стороной.
— Расслабься, все под контролем.
— А семья, — вздыхает болгарин, — никто не знает ни маму ни папу, и для всех будет лучше, если и не узнают.
— Умоляю, Гораций, — говорит Салмон, — пока еще не было дела, которое бы у нас не выгорело.
— Да действительно, — соглашается болгарин, не было такого. — А как ты ее запечатаешь?
— Проходили, — говорит Салмон.
— Как это? — глаза болгарина недоверчиво прыгают.
— В Герцлии есть доктор, лечит проколы, мы уже посылали ему сестру Гази.
— Взял 4 тысячи лир, сукин сын, — вздыхает Сами.
— Но сделал работу, комар носа не подточит, — говорит Салмон.
— Лучше новой — усмехается Анджель — самый опытный жених проглотил.
— Ну ладно, — говорит болгарин, — допустим, вы ее залатаете, а что с семьей?
— Хватит болтать, Гораций, еще не было дела, которое бы у нас не выгорело. Ты только подними свою задницу, начинай обслуживать клиента.
Болгарин ушел, а Сами спрашивает:
— Где мы ей достанем семью?
— Немас проблемас, — отвечает Салмон, — каждый в Яффо что-нибудь пожертвует для дела. Румын Яков из велосипедного магазина пожертвует семью. Он немного религиозный и у него неплохая хаза. Все очень удачно, а теперь за дело.
В тот же вечер красавчик Анджель отправился переговорить в доктором в Герцлии, а Салмон отправился по магазинам: — Невесте нужен будет текстиль на прикид и шкары. Не пойдет же она голой и босой под хупу.
Сасон отправился к румыну Якову, который намеревается стать счастливым отцом брачующейся.
— С какой радости!!! — вопит Яков, — Браха Амбуланс моя дочь?!
— Не ори, мамалыга, — успокаивает его Сасон, — помнишь, когда надо было вывести прыщи с морды твоего либидозно горящего тупого отпрыска, который не знал сколько будет дважды два. И тебе сказали, что только женщина может помочь. Ты тогда спрашивал — с какой радости? А теперь, когда девушка нуждается в небольшой услуге, ты корчишь морду как чиновник в налоговом управлении?
— Ладно, — говорит Яков, чуть не плача, — но у нас другая фамилия.