— Но каждое мое слово — правда. Каждое слово! — возразил он. — Старый мерин Говард был действительно моим другом. У него был особый дар внимательно выслушивать детскую болтовню. Я такой лошади никогда больше не встречал. А вы?
— Среди лошадей, нет. Но у меня в детстве была маленькая собачка… Она тоже внимательно… Постойте, вы, кажется, опять пытаетесь поставить меня в неловкое положение?
Он рассмеялся. И вместо ответа спросил:
— Почему вы занимаетесь этим жульничеством? Я имею в виду спиритизм.
— Не знаю. Идея, по-видимому, осенила меня внезапно. Я, вероятно, устала от приставаний заведующего универмагом, где работала продавщицей. Он предпочитал иметь дело с девушками, когда они принимали горизонтальное положение. Здесь, по крайней мере, я что-то могу сделать сидя.
— Кто вы на самом деле, когда вас не называют «мадам Зорита»?
— Я — Лиза Перес. А вы?
Он назвал себя.
— У вас хорошее имя. И вы — хороший парень. Возьмите ваш доллар, Доминик, и продолжайте всегда быть хорошим парнем.
— Мне в голову пришла мысль. А почему бы не истратить этот доллар на что-нибудь стоящее? На бутылку вина, например?
Она рассмеялась, обдумывая его предложение.
— Хорошо. Поскольку сегодня вы единственный мой клиент, я полагаю, что могу составить вам компанию.
— Прекрасно! Мне нравится, когда мне составляют компанию.
Он подошел к телефонному аппарату, висевшему на стене, и набрал номер:
— Привет, Герман. Говорит Лаки. Прошу тебя, пошли кого-нибудь с бутылкой бургундского. О, и лучше всего, брось в пакет несколько жареных цыплят на закуску. По какому адресу мы находимся, Лиза? — Он повторил адрес в телефонную трубку и сказал: — И вот что еще, Герман. Добавь к цыплятам несколько перченых сосисок — ровно столько, чтобы, соединившись, они образовали пояс для толстяка. Кстати, — тут он обернулся к женщине, — вы любите жареный картофель, Лиза?
— Не откажусь, — ответила она.
— Ты записал жареный картофель, Герман? Что-нибудь еще, Лиза?
— Теперь, когда вы истратили этот и еще десятка два долларов, — сказала она, — может быть, вы закажете охапку сена для Говарда?
Оказалось, что скрытые за портьерой двойные двери вели в спальню. Они придвинули бельевой полушкаф к кровати, превратив его в нечто вроде стола. Не стали ждать, пока охладится вино, и пили его с кубиками изо льда. Через какое-то время бутылка почти опустела, а от жареных цыплят остались одни косточки. Перченые сосиски тоже исчезли. За окном продолжал нудно шелестеть дождь. Но в спальне было тепло, и включенный в сеть радиатор еле слышно приятно посвистывал.
Лиза сонно свернулась в комочек у подножья кровати. Доминик откинулся к стене, подложив под спину подушку. Из радиоприемника негромко лились старые мелодии, исполняемые трубачом Армстронгом. Диск-жокей, терзаемый тоской по прошлому, с грустным восторгом рассказывал о творчестве великого музыканта. И если когда-нибудь Доминик и чувствовал где-то себя лучше, он сейчас не хотел этого вспоминать.
Он потянулся к Лизе, зажал нежно ее лицо между ладонями, несколько секунд внимательно смотрел ей в глаза, затем поцеловал женщину в губы. Она почти не ответила на его поцелуй, и, чуть подождав, отстранилась.
— Ладно, ладно, — сказал он. — Я не буду жадничать. Согласен на то, чтобы этот вечер прошел спокойно. Без сильных эмоций.
— Сильные эмоции не явились бы для меня неожиданностью, — она покачала головой. — Может быть, мне бы даже хотелось их испытать.
Он снова наклонился к ней, но женщина внезапно приняла сидячее положение.
— Послушай, — сказала она поспешно. — Я полагаю, у меня ничего не выйдет, если буду заниматься спиритизмом. Наверное, нет способностей делать деньги, дурача людей общением с духами. Я для этого не создана. Как ты думаешь?
— Думаю, ты права.
— Но я лучше повешусь, нежели вернусь в универмаг. Жизнь не стоит того, чтобы проводить ее впустую. И, кроме того, по натуре я просто ленива, — добавила она с вызовом. — Порой мне кажется, что я родилась, чтобы стать проституткой. По крайней мере, могу попытаться. Если бы удалось завести постоянных клиентов… — тихо заметила она, не глядя на мужчину.
— Я тебя слушаю.
Лиза повернулась и посмотрела ему прямо в лицо.
— Мне нужно заплатить за эту квартиру. За месяц вперед. Ты смог бы мне помочь?
— Какую сумму в виде помощи ты имеешь в виду?
— Я не знаю, — ответила она смущенно. — Я чувствую сейчас себя такой глупой. Двадцать долларов были бы весьма кстати. Ты не обиделся, надеюсь, что прошу у тебя деньги?