Уикмен подошел к ней сзади и положил руки на ее голые плечи.
— Сюрприз! — взвизгнула она, и покрыла своими пухлыми ладонями его длинные сильные пальцы. — Скажи мне, что это за сюрприз, мой сладенький.
— О, нет. Если я скажу, это уже не будет сюрпризом.
— Но Джон… Ты такой хороший… Но иногда ты такой упрямый…
У Джона не было намерения слишком долго испытывать ее терпение, как она испытывала его. Уикмен отнюдь не относил себя к числу мстительных людей.
Его пальцы внезапно, словно отрепетированным движением, сомкнулись тугой петлей вокруг складок жира, наслоившихся на шее Флоры. В первое мгновение она, возможно, подумала, что муж находился в игривом настроении, хотя склонности к игривости он не испытывал уже несколько лет. Но когда Флора обнаружила, что не может дышать и что пальцы Джона все глубже и глубже вонзаются в ее горло, она схватилась за его запястья и попыталась разжать руки мужа. Когда это ей не удалось, она попыталась вырваться, встав на ноги. Но Уикмен был готов и к такому. Флоре удалось лишь чуть-чуть приподняться со стула, и затем она вновь рухнула на него.
На несколько секунд их глаза встретились в зеркале. Она увидела вздувшиеся от напряжения мускулы, абсолютную решимость и серьезность его взгляда. Она, должно быть, догадалась, что он делает. В ее глазах вспыхнули понимание происходящего и ужас. Но только на мгновение. Затем они погасли, потускнели.
Уикмен еще долго сжимал шею мертвой жены. Он хотел быть абсолютно уверен. Ради Флоры, да и ради собственного благополучия он не хотел бы начинать все сначала и поэтому продолжал сжимать пальцы настолько сильно, насколько мог. Это потребовало от него больше энергии, чем он мог предположить. Но, по его мнению, то, что он делал, было лучшим способом. Например, не возникало проблемы с тем, как избавиться от орудия убийства. Кроме того, все произошло без лишнего шума — без выстрелов, без крови.
Уикмен, наконец, разжал пальцы и сделал это потому, что уже не мог напрягать руки и оставаться в наклоненном положении. Он отступил на два шага, тяжело дыша, не отрывая глаз от тучного тела Флоры, которое без поддержки слегка раскачивалось из стороны в сторону. Ее шея, чрезмерно раздувшаяся, как бы слилась с плечами. Затем жена стала клониться влево, соскользнула со стула и ударилась о пол с тяжелым грохотом.
— Что подумают соседи внизу? — спросил он себя.
Джон подождал несколько минут, ожидая, что кто-нибудь позвонит в квартиру и осведомится, что происходит, предложит помощь, на тот случай, если кто-то пострадал. Но никто не позвонил. Судьба Флоры никого не интересовала.
Уикмен обнаружил, что невероятно устал. Он прилег на кровать, чтобы передохнуть. Присутствие мертвого тела его не беспокоило. Спустя некоторое время он встал, из-за уважения к Флоре укрыл ее простыней. Затем подзакусил и почувствовал себя лучше. Все пока шло так, как было задумано.
Джон Уикмен провел оставшееся до вечера время ничего не предпринимая, за исключением того, что нанес визит в контору по найму, где поставил в известность, что освобождает квартиру. Управляющий конторой поинтересовался, имеются ли какие-либо жалобы. Джон ответил, что все в порядке и он выедет в течение нескольких дней, однако готов заплатить за месяц вперед. Уикмен и управляющий расстались дружески.
Дождавшись поздней ночи, он подогнал автомобиль к запасной двери, вытащил из кузова сундук и поднялся в квартиру. Никто его не видел.
Настала наиболее тяжелая часть намеченного, та часть, ради которой он несколько часов отдыхал. Стодвадцатикилограммовый труп представлял собой не самый легкий груз в мире, чтобы им швыряться, как угодно. А Джон Уикмен не относился к числу тяжелоатлетов.
Поэтому он оставил сундук в подъезде, у двери. Взяв подмышки труп Флоры, он протащил его вниз по лестнице. Затем пришлось повозиться, чтобы втиснуть Флору в сундук, поскольку ее конечности уже несколько затвердели. И все-таки это удалось сделать. Он даже был доволен проделанной работой: в сундуке практически не осталось пустого места.
Труп Флоры в сундуке представлял собой тягостное зрелище. Джон захлопнул крышку и уселся поверх. Так он просидел довольно долго, прислушиваясь и ожидая. С разных сторон до него стали доноситься звуки веселья: жильцы отмечали встречу Нового года. Уикмен вышел на тротуар и осмотрелся.
Через несколько минут ему повезло. Из соседнего подъезда появился человек, которого он едва знал, и направился к нему нетвердой походкой. Уикмен сделал шаг навстречу.
— Послушай, Бен. Ты не поможешь мне загрузить одну вещь вот в этот фургон?