В вагонах я увидела людей всех возрастов, начиная от грудных детей на руках у матерей и заканчивая древними стариками, которые и передвигаться-то сами не могли. Практически на каждом из них был надет ошейник, соединенный крупной цепью с кольцом в полу вагона. Из-за ее тяжести некоторые пленники согнулись настолько низко, что практически упирались лбами в пол. Складывалось ощущение, что их шеи скоро не выдержат и позвонки просто сломаются. Люди боялись, они понимали, что обречены. Даже я, не будучи мором, ощущала давящий смрад страха, вот только меня он не подпитывал, а ослаблял еще больше.
Когда мы проходили мимо, пленники прятали лица и прикрывали глаза. Лишь бы эти чудовища не заметили их взгляда или дыхания.
В моей же голове постоянно крутились две мысли, которые я никак не могла остановить.
Серена мертва.
Я – убийца.
Я шла последней из пленных, позади меня шагал мор-охранник, который периодически тыкал мне в спину автоматом. Делал он это не оттого, что я медленно шла, нет, ему просто это нравилось. Возвыситься, доминировать над кем-то, думаю, именно так звучал его девиз на день. А может, и на всю жизнь.
Чтобы не смотреть на пленных, я сконцентрировала взгляд на своих связанных веревкой руках, они до сих пор были в крови, но это никого не смущало. Сейчас другое время, и кровью тут никого не удивишь. Но сквозь красные засохшие подтеки я разглядела темно-синие тонкие полосы, которые рассекали мои пальцы посередине. На среднем и указательном пальцах правой руки даже треснула кожа. Настолько сильно я затягивала удавку на шее Джона.
Рейчел – убийца. И это то, что исправить я уже никогда не смогу.
Очередной толчок в спину. Меня прямо подмывало развернуться и разнести лицо мора в щепки. Но я понимала, что должна быть покладистой и смирной. Боже! Откуда у меня в голове вообще взялись такие мысли? Когда я успела стать кровожадной? Видимо, сегодня. Там. В лесу.
И так по кругу. О чем бы я ни думала, все сводилось к одному и тому же.
К лесу.
К смерти Серены.
К убийству Джона.
Тем временем нас завели в последний вагон, где сидело не так много людей. Всего десять человек. Шесть молодых мужчин и четыре крепкие девушки, все на вид не старше сорока. Их, как и всех, сковали цепью, но, в отличие от других, они не склоняли головы перед морами, наоборот, провожали их нахальными взглядами. Рыжий, что сидел в самом углу, даже улыбнулся. Псих, наверное.
– Сюда, – прорычал мор, который толкал меня в спину всю дорогу.
Я уселась рядом с Тони, а напротив нас расположили Рондо и Калеба. Киллиан остался стоять, прожигая нас неприязненным взглядом. Рондо он вообще пнул по ботинку, словно тот грязь под его ногами. Это его роль – высокомерного мора, схватившего удачу за хвост. Один из охранников начал надевать нам ошейники, а двое других направили дула автоматов на наши головы. Я сидела у прохода и наслаждалась последними моментами без ожерелья, но мор слишком быстро это исправил, надев металлическое кольцо мне на шею и защелкнув его. Он бросил цепь, она звякнула, падая на пол, и сильно дернула мою шею вниз. Моров это повеселило, они отпускали шутки по поводу того, что в их коллекцию добавились новые шавки. Главный шутник отступил от нас и сказал:
– Итак, шавки, мой вам совет, не пытайтесь сбежать из поезда, вас тут же убьет энергией, которая защищает его. Также советую вам молчать и не раздражать мой слух своими мерзкими голосами. Если уж приспичит по нужде, то терпите до последнего, а потом можете позвать меня. Все понятно?
Я молча кивнула, остальные же из моей компании просто смотрели на говорившего мора. Ну же, идиоты, мы должны доиграть спектакль до конца и остаться в живых хотя бы до смерти Тобиаса.
Но наш подставной мор Киллиан спас положение.
– А это кто такие? – спросил он и указал на дальний угол вагона, туда, где сидели остальные пленники.
– А, это? Такое же отребье, как и все на этом проклятом поезде. Просто они из ополчения. Слышал про такое? Они типа работают с Бенджамином Алленом, с папашей вот этого сосунка, – ответил мор и указал автоматом на Тони. – Этот вагон мы оставляем для тех, кто особо насолил императору, и привозим их сразу к нему. А там он смотрит: кого-то отправляет на фермы, кого-то пытает, кого-то сразу казнит. В общем, он решает сам, как с ними поступить. Но за каждого пойманного такого он дает нам право переселиться в новый город, любой на выбор.