Я легла лицом к Адаму, в свете ночника я отчетливо видела его глаза. Он был напряжен? Рассержен? Он так странно смотрел на меня, что я затаила дыхание. Я собиралась ему что-то сказать, но из-за жара его тела все позабыла.
– Зачем пришла? – серьезно спросил Адам.
Я понимала, что не смогла бы сказать словами, но я могла показать действиями. Я медленно сократила расстояние между нами и легко коснулась его губ своими. При этом внимательно смотрела в голубые глаза. Я хотела увидеть в них что-то… Что-то большее, чем просто похоть. И я увидела это. Он тут же обхватил меня руками и крепко прижал мое тело к себе. Он углубил поцелуй, и я подчинилась.
В этот раз все было иначе. Понимание того, насколько сильно я скучала по нему, делало каждое касание ценным и желанным. Мы отстранились друг от друга, сели на кровати и, неотрывно глядя глаза в глаза, медленно освободились от одежды. И как только мы сбросили с себя все…
В эту ночь я впервые испытала такое единение с мужчиной. Это был не просто секс. А нечто большее, глубокое, только наше…
В эту ночь не было места мыслям, были только чувства. Чувства, которые сносили все преграды на своем пути.
В эту ночь я осознала, насколько Адам мне дорог и необходим.
В эту ночь я поняла, что любовь – не миф.
Глава 20
Задание
Рейчел
Сказать, что утро выдалось странным, – ровным счетом ничего не сказать. Всеобщая нервозность витала в воздухе. После пробуждения мы молча перемещались по дому, собираясь на задание, о котором вроде бы знали все, но одновременно с этим нам не было известно ничего. Единственный человек, который не подозревал, что мы идем на массовое убийство, – это Серена. Вчера она как нельзя вовремя потеряла сознание в кабинете у Бенджамина и не слышала, что мы собираемся оборвать жизни семи самых влиятельных моров на земле. Адам сказал ей, что мы взорвем само здание, когда внутри уже никого не будет. Он объяснил это необходимостью показать морам их уязвимость и что люди могут достать их даже на острове. Серена долгое время с недоверием смотрела на него, но в итоге согласилась с этим объяснением. Я боялась, что после того, как она узнает правду, возненавидит нас… Или, что гораздо хуже, возненавидит себя.
Бенджамин прав, у нас не осталось другого выхода. Или же я просто пыталась убедить себя в этом, чтобы снять груз вины с души. С души, которая с каждым днем становилась только темнее и темнее.
Все внутри меня противилось тому, чтобы убить семерку из Совета, но за последнее время я стала эгоисткой. Если поставить на одну чашу весов этих моров, а на другую – моих родных и вообще все человечество, для меня выбор очевиден. Понятия не имею, как я продолжу жить дальше, зная, причиной чего стала, но постараюсь не сойти с ума и буду надеяться, что все наладится.
Мы подлетали к острову. На этот раз я не закрывала глаза и не утыкалась в рубашку Адама. Я хотела видеть то, что мы сегодня разрушим. Остров оказался не слишком большим, совсем не такой огромный клочок земли, как я думала раньше. С высоты птичьего полета он выглядел просто изумительно. Я разглядывала огромные зеленые сады и ровные полосы песчаных дорог. И замок со множеством башенок в центре всего этого великолепия. Замок, которого скоро не станет, как и семерых оставшихся старейшин. Я бросила короткий взгляд на Тони, его лицо уже совершенно зажило, но он то и дело зверем смотрел на Адама. Думаю, теперь он ненавидел его больше, чем меня. Мне вообще казалось, что Тони Аллен не мог жить без ненависти, она была ему необходима.
Вертолет пошел на посадку, и с каждым метром, приближающим нас к земле, я чувствовала, как натягиваются нервы, а ладони покрываются липким потом. Я боялась, что у нас не получится. Если мы сейчас не справимся, то потеряем право жить на этой планете. Люди станут рабами и в конечном итоге перестанут существовать как вид. Если бы моры просто хотели жить среди людей и не скрываться, то это была бы совершенная другая ситуация.
Пока вертолет садился, я все же вцепилась в руку Адама. Мы покинули железную махину, и нас сразу же встретил высокий мужчина-мор. Не сказав ни слова, он проверил наши пригласительные, обвел каждого из нас высокомерным взглядом и отдал бумаги обратно. Дальше он обращался только к Аллену-старшему, остальные, видимо, были недостойны даже его слова. В том числе и Тони. Я видела, как подобное пренебрежение раздражает младшего Аллена. Смирись, ублюдок, ты в одной лодке с отребьем.