Дон Филиппе был с почестями принят и препровожден в лучшие апартаменты этого удивительного дома.
Весь следующий день дон Филиппе провел в томительном ожидании перемен в своей жизни. Дон Родриго, который уехал с утра на сахарные плантации, предоставил дорогому гостю в его полное распоряжение отличнейший винный погреб, что дорогой гость по достоинству оценил, наслаждаясь весь день винами своей Родины. Никто не мешал испанскому гранду, и он мог с упоением строить планы соблазнения. Прекрасный образ донны Изабеллы не выходил у него из головы, и бедняга не знал, куда ему деваться от этого наваждения, пока не наступил вечер.
Родриго приехал пыльный, уставший, но глаза его блестели, и весь он, вроде как даже дрожал от еле сдерживаемого волнения. Он быстрыми шагами пересек свою необычную гостиную и, подойдя к столику, налил себе бокал вина.
Жадно отпив, он сказал:
– Да будет вам известно, дон Филиппе, что в данный момент «Сан-Хосе» входит в гавань этого, как вы выражаетесь, проклятого острова.
Филиппе в возбуждении вскочил со своего места.
– Но вам, я думаю, нет смысла никуда бежать, – пригвоздил его к стулу Родриго. – Я возьму на себя смелость предложить сеньоре вместо комнаты в душной таверне, свой небольшой загородный дом на побережье, недалеко отсюда, там она сможет жить в удобстве и достаточном уединении.
– Уединении, – повторил дон Филиппе. – Вы оказываете мне честь, заставляя меня быть вашим должником…
– О! – воскликнул Родриго, допивая вино. – Я предоставлю вам возможность рассчитаться со всеми долгами.
Он рассмеялся и вышел, оставив дона Филиппе в нехорошем недоумении…
Донна Изабелла нехотя отметила про себя, что этот Кабрера очень странный молодой испанец. Женская наблюдательность не упустила ни единого предмета его гардероба, ни единой черточки его лица, донна Изабелла осталась недовольна. Если ей иногда придется довольствоваться обществом этого человека, а он, похоже, единственный человек, чье общество на этом проклятом острове, она может разделить, то ее пребывание здесь окажется весьма печальным.
– Добро пожаловать, донна Изабелла! – сверкая глазами и склонившись в безупречном поклоне, сказал Родриго.
Изабелла тревожным взглядом окинула бухту и небольшое поселение, раскинувшееся за спиной у Родриго.
– Благодарю вас за гостеприимство, сеньор Кабрера. Надеюсь, вы получили письмо от моего мужа?
– Да, он писал мне. И я рад служить вам, – улыбка Родриго была способна растопить айсберг, но не донну Изабеллу.
– В таком случае, не распорядитесь ли вы, чтобы мои вещи отнесли в гостиницу? – печально и явно вынужденно попросила донна Изабелла.
– Я хотел бы осмелиться предложить вам другое жилище. В гостинице вам, определенно, не место. Мой небольшой загородный домик к вашим услугам, сеньора, – и Родриго снова поклонился.
– Загородный дом? – язвительно повторила Изабелла. – Простите мою иронию, но разве это город? – и она указала на деревню.
– Рано или поздно это им станет, – улыбнулся Родриго и протянул ей руку.
Изабелла явно смешалась, не зная, что ответить, и стоит ли ей подавать руку человеку незнатного происхождения.
Заметив ее смущение, Родриго криво усмехнулся и, махнув своим почти бестелесным слугам, велел им взять багаж госпожи…
Поздним вечером следующего суматошного дня Изабелла возлежала в гамаке и, обмахиваясь веером (что впрочем, мало помогало), с нескрываемой тоской смотрела на ночное море.
– Я здесь умру от скуки, – ленивым голосом обратилась она к Эстер, своей служанке, которая с рукоделием сидела подле госпожи.
– Весьма вероятно, сеньора, – сказала Эстер и пожала плечами. – Я слышала, что дон Родриго приятный молодой человек.
– Он не идальго, Эстер, – возмущенно сказала Изабелла.
– Но он такой богатый! – недоуменно ответила Эстер. – Знаете, ему принадлежит половина этого дивного острова.
– Ты находишь его дивным? – спросила Изабелла, непонятно, то ли о Родриго, то ли об острове.
– Да, – ответила Эстер.
– Иди спать, глупая, – раздраженно сказала Изабелла, и служанка немедленно покинула ее.
Наступающая ночь была великолепна. Недалекое море издавало тихое ворчание, как зверь, ворочающийся в берлоге, лапы пальм качались от ветра, а огромные звезды нависали прямо над донной Изабеллой. Она закинула голову и мечтательно заглянула в эти сверкающие глаза всепрощающего и сурового Бога. Донна Изабелла не любила своего мужа, донна Изабелла, вообще, никогда еще никого не любила. Толпы поклонников окружали ее, красивую, богатую, знатную, но ни в ком она не видела мужчины, для нее это были просто назойливые люди и ничего больше. И еще она была смертельно больна. И эту тайну, как и первую, никому не поверяла она. Оттого характер ее был невыносим, а капризы нелепы. А теперь муж сослал ее на этот проклятый остров, и она тысячами километров воды отрезана, возможно, от Него. Сколько продлится ее ссылка и жизнь, наполненная телесными и душевными страданиями: месяц, два, год, десять лет, пока муж не решит вернуть ее обратно, но захочет ли он видеть женщину, которая на супружеском ложе ведет себя, как истеричка?! Вопрос был риторическим, и Изабелла, к своему несчастью, знала на него ответ.