— Зато все испугались после того случая. Забегали. Порядок быстро навели. Чуть что — профессора вызывают. Тебя, между прочим, тоже к нам в инфекционное по ошибке положили. У тебя в сопроводительных документах было написано, что инфекционный. Хорошо, что профессор вовремя осмотрел.
— Меня не переведут? — испугался Дед Мороз.— Я не хочу в другое отделение.
Вечером Олег рассказывал, что был он отличником боевой и политической подготовки, заявление в партию подал. Невесту-москвичку завёл, собирался жениться после армии. И тут на тебе, случилась та история. Невеста его обиделась, тут же бросила… Димка слушал вполуха и нет-нет да поглядывал на пустую кровать. Ему почему-то вспомнился кабанчик, которого они с Максом и Гавиком резали осенью.
Он жил от разговора с Мариной до разговора. Олег над ней подсмеивался: «Зачем тебе Дед Мороз?» К Димке и в госпитале прилепилось это прозвище. «Он же холодный, ему Снегурочку надо. А я с Кубани, горячий». Дед Мороз смущался. А Марина не обращала внимания. Продолжала заглядывать к Диме в свободное время.
Койка Петрухи у окна недолго пустовала. Теперь её занял лопоухий с испуганным взглядом парень. Молча лежал первые дни под капельницами. Дед Мороз испытал что-то вроде ревности, глядя, как Марина возится с новеньким. Но как только у неё выдалась минутка, она опять прибежала посидеть не с кем-нибудь, а с Димкой.
Лопоухий пришёл в себя, у него прорезался вполне требовательный голос, взгляд стал уверенным. И вообще он оказался довольно бойким. Громко сочувствовал историям Олега. Рассказывал свои, тоже громко.
— Ты прикинь, мы ж с ним теперь приятели. И чего я над ним издевался и бил?
— Ну, не бей,— зевнул Олег.
— Э, не! Меня били? Били. Теперь моя очередь.
Дед Мороз не дослушал, заглянула Марина, и Олег, скорчив всепонимающую рожу, потащил лопоухого покурить. А она зашла всего лишь убрать штатив от капельницы. За ней бочком проскользнул молоденький доктор и притворил дверь. Заговорил с Мариной, положил ей руку на плечо. Она отстранилась. Он, как ни в чём не бывало, опять обнял. Она сбросила. Он не давал ей выйти, напевая:
— Ягода-малина нас к себе манила, Ах, какою сладкой малина была.
Марина беспомощно глянула на Диму. Доктор обернулся и сказал что-то о Марине и Диме. Нагло улыбаясь. Гадкое. Дед Мороз озверел так, что не разобрал слова, только понял, что смысл пошлый. Кровь прилила к вискам. Рывком сел в кровати, опустил руку, нащупал судно, метнул в доктора и встал. Тот взвизгнул: «Ах ты, сволочь! Я этого так не оставлю!» Опрометью выскочил в коридор.
Дед Мороз пожалел, что судно было пустое. Марина заплакала.
— Ты что? — растерялся Дед Мороз и сказал то, что обычно мама говорила Танюхе: — Из-за каждого пустяка плакать — слёз не хватит.
Она шмыгнула носом, улыбнулась, прильнула к Димкиной груди на секунду. Ввалился довольный жизнью Олег, Марина схватила капельницу и ушла. Олег проводил её недоуменным взглядом. Дед Мороз запихнул свою посудину обратно под кровать, улёгся и отвернулся, чтоб избежать расспросов.
Вечером Марина сообщила:
— Тот придурок меня теперь десятой дорогой обходит. А то совсем распоясался. И ничего он тебе не сделает, не бойся, он всего лишь интерн».
Можно подумать, Дед Мороз боялся, но возражать не стал.
Олега и стройбатовцев выписали. Олег не огорчился: «Нечего тут больше ловить: у девчонок практика заканчивается. На Новый год будет скука».
Дед Мороз услышал, как две медсестрички бурно обсуждали, где и с кем встречать Новый Год. Одна собиралась домой к родителям, вторая уговаривала поехать с ней на дачу к её другу. Весёлая компания соберётся. Тоже с кем-нибудь познакомится.
Дед Мороз решался, решался и выкроил время, когда в процедурной никого не было, кроме Марины, зашёл, помялся и спросил:
— У тебя есть кто-нибудь?
Она поняла.
— Был,— ответила.— Но это не то, что ты думаешь.
Да он и не успел ничего подумать. Обрадовался и стал выяснять дальше
— А с кем ты собираешься встречать Новый год?
— Хотела домой поехать. Но это деньги. Лучше я на майские съезжу. Помогу бабушке, огород вскопаю. У неё же нет никого, кроме меня. Но она меня отправила учиться, говорит, что одну вон держала при себе и потеряла, пусть у тебя всё будет хорошо.
Дед Мороз слушал. Марина задержала воздух, выдохнула:
— Мама умерла 3 года назад. Глупо, нелепо. Вроде и обращалась к врачам, но никто и не предположил больное сердце. Как же нам плохо без неё: и мне, и бабушке — если б ты знал».
— Что ж ты раньше не говорила? — вздохнул сочувственно Дед Мороз.
— А я до сих пор не могу поверить, что её нет. И ты так здорово о своей рассказывал. А моя — такая же замечательная. Весёлая. Отец на её фотографию смотрел, я боялась, что выпросит. Спросил, был ли у неё ухажёр. Глупые они. Так любить друг друга и расстаться,— у неё слёзы потекли по щекам.
— Не надо,— попросил Дед Мороз.— Не трави себе душу.
Она кивнула.
— Сказать заранее? Я на Новый год напросилась на дежурство. В принципе, не положено. И практика раньше заканчивается. Но они ухватились — ещё бы, кому охота работать в такую ночь. Сказали, что засчитают мне за практику. Заказывай, что ты хочешь на Новый год. Мандарин и конфет тебе нельзя — вон какая аллергическая реакция.
Димка покрылся в последнее время гадкой сыпью. Хорошо хоть не чесалась. Он и обрадовался, и смутился. И ничего не заказал.
Лопоухий умотал встречать праздник в соседнюю палату — они разжились спиртным по такому случаю. Димка ждал Марину.
— Смотри, что я тебе принесла! — объявила она с порога.— Мороженое!
Наверно, он догадывался и раньше, но гнал от себя эти мысли. Таких совпадений не бывает…
— Ты что, не любишь мороженое? — огорчилась Марина.
Он ел мороженое, а она рассказывала:
— Помнишь, ты спросил, есть ли у меня кто. Наверно, у меня судьба, как у мамы: не могу удержать, кого люблю.
Я летом попала в больницу, страшно было, одиноко. И вдруг он. Смешной, сумасшедший. Самое главное, я ему нужна была. Я знаю это. Любая. И он мне тоже. И всё. Бросил. Исчез. Неожиданно. Как и появился…»
Дед Мороз мог сказать: «Я не исчезну». Он хотел это сказать.
А прервал молчание совсем другими словами:
— Ты помнишь, как Максим принёс тебе шампанское?»
— Какое шампанское? — у неё поползли вверх брови.
Но тут же все надежды Димки рухнули, потому что она рассмеялась:
— Максим мороженое мне принёс! Не такое, а пломбир, большим брикетом. Стоп! Откуда ты?.. Он?..
— Максим тебя искал и не нашёл. Бери ручку, пиши адрес его полевой почты.
Она задохнулась от волнения. Глаза её сверкали. Она засыпала его вопросами. Самый главный из которых был: «Я ему нужна?»
— Конечно,— ответил Дед Мороз.— Разве может быть по-другому?
Она встала пойти проверить палаты, но остановилась.
— А что мне ему написать? — спросила, растерянно улыбаясь.
— Ну, это просто. Пиши: поздравляю с прошедшим Новым годом, желаю успехов и большого счастья в личной жизни.
— Это всё?
— Добавь, что скучаешь,— посоветовал Дед Мороз.
Он слышал, как Марина вприпрыжку помчалась по коридору. Он лежал и прислушивался к себе. Он боялся, что ему будет больно. А его вдруг захлестнуло счастьем. Он ни о чём не думал. Он знал, что всё будет хорошо. Прорвёмся!