-- Начальник, -- обращается он к конвоиру у машины, -- дозволь позвонить!
-- Не положено, -- отзывается тот довольно благодушно -- мелкие хулиганы не убийцы, с ними можно либерально.
-- Ну будь человеком -- два слова. Птицы дома второй день не кормлены, понимаешь, нет? Жена не знает кого чем.
-- Не положено.
-- Да ведь передохнут! А разве они виноваты, что я подрался? Ну, браток, будь человеком! Что я сделаю? Мне следы преступле-ния заметать не надо, сообщников предупреждать -- тоже. Ну?
-- А какие птицы? -- смягчается конвоир.
-- Кенары, щеглы. Да еще попугай. Веришь, нет? -- за двести рублей!
-- Ну только мигом давай.
-- Два слова! -- Шишкин бежит к будке, в которой разговари-вает пожилая женщина. -- Мамаша, арестованному без очереди!
Шишкин закрывает дверь будки и набирает номер.
-- Коля, я говорю... Пять суток... Смеешься?! -- стервенеет он. -- Я тоже смеюсь. Шишкину -- пять суток! Пять лет -- возьму. Десять -- возьму. Но чтоб с меня мартышку делали! -- голос его пресекается от бешенства.
Последний из арестованных влез в "автозак". Конвоир подхо-дит к кабине, дает короткий гудок.
-- Иду! -- кричит Шишкин, приоткрывая дверь будки и снова в трубку. -Все понял? Действуйте! Я ничего не пожалею! На всю жизнь Шишкина запомнит! -- он вешает трубку и бежит к маши-не. -- Спасибо, начальник!
* * *
В ветхую избушку у ворот плодоовощной базы входит Знамен-ский.
-- Из какой организации? -- равнодушно спрашивает вахтер, крошечный старичок в сползающих на нос очках.
-- Управление МВД. -- Знаменский предъявляет удостовере-ние, но старичок не смотрит, а вникает в список у себя на столике.
-- Вроде ваших сегодня нет... На капусте вот из Консерватории, на картошке -- медицина... и эти грузят ... кибернетики. Ваших нет.
-- Я не овощи перебирать. Проверку веду, понимаете?
Вахтер окончательно теряет интерес.
-- А-а... тогда пожалуйста.
Знаменский идет по территории, посматривая по сторонам: на длинные бетонные бункера хранилищ, переваливающиеся из ямы в яму грузовики с надписью "Овощи", на грязные дороги и группу то ли кибернетиков, то ли музыкантов, орудующих лопа-тами около одного из складов. Какой-то человек, завидя Зна-менского, боком-боком подается в сторону, избегая с ним встречи.
...В просторном, дорого обставленном кабинете со Знаменским беседует заведующая базой -- Чугунникова, женщина оживлен-ная, деловая, решительная, руководящая. Этакая мать-командирша. Взгляд цепкий, умный, улыбка располагающая. Со Зна-менским она держится приветливо и несколько покровительст-венно.
-- Привыкла, Пал Палыч, девятый год ворочаю. Ну, конечно, забот в моем хозяйстве хватает: материальные ценности на руках, техника, люди...
-- Включая медиков и кибернетиков.
Чугунникова добродушно отмахивается.
-- С ними-то просто... Да, так о пропавших вагонах. Я, честно говоря, не вникала в подробности. В объеме нашего оборота, Пал Палыч, три вагона -мелочевка.
-- Да ведь апрельские помидоры, Антонина Михайловна. Не августовские!
-- Все равно укладывается в нормы естественной убыли.
-- Допустим, даже так. Но нормы-то на фрукты-овощи. А сами товарные вагоны естественной убыли не подвержены, верно?
-- Вагоны? -- весело принимает слова Знаменского Чугунникова. -- Верно, верно!
Из переговорного устройства у нее на столе раздается легкое шипение, а затем мягко-вежливый голос хорошо отдрессированной секретарши:
-- Антонина Михайловна, Рудакова пришла.
-- Пусть ждет. А ты, Зоенька, попробуй мне Матвей Петрови-ча поймать.
-- Хорошо, Антонина Михайловна, сейчас, -- откликается вышколенный голос.
-- Ищите, Пал Палыч, ищите. Мне от этих вагонов проку чуть.
-- Почему же?
-- Да ведь давно сгнило.
-- Антонина Михайловна, соединяю с Матвей Петровичем, -- доносится из переговорника.
-- Извините, зампред исполкома по жилью. -- Чугунникова берет трубку. -- Здравствуй, я по твою душу. Вы что же со мной делаете? Я людям твердо обещала... Не хочу понимать и не буду. От меня исполком хоть раз слыхал "нельзя" или "не буду"? Нет и нет, не отступлюсь. Ну то-то... Как дома? У Людочки спала температура? -- Чугунникова чуть косится на Знаменского -оценил ли, что она запанибрата с начальством. -- Моя принцес-са? Отгрипповала. Ну, до четверга... Где ужом, где ежом, а где и волчицей, -улыбается она Знаменскому, положив трубку. -- Хотели три квартиры срезать, а у меня сплошь молодожены... Да, ну так что ж, приступайте, Пал Палыч. Люди у меня в основном толковые. Если нет больше вопросов... -- Чугунникова вроде бы вскользь, но заметно бросает взгляд на часы.
-- Пока все.
-- Тогда пожелаю вам. Что будет полезное мне как руководите-лю базы, сообщите. Критику люблю.
-- Очень ценное свойство, -- смеется Знаменский. -- Боюсь, оно вам понадобится.
* * *
В квартире Кибрит звонит телефон. Вытирая руки, она берет трубку.
-- Да?
-- Зинаида, я, -- слышится голос Томина.
-- Здравствуй, Шурик.
-- Слушай, меня кто-то упорно пасет.
-- Что? -- не расслышала Кибрит.
-- Меня кто-то пасет.
-- Да брось!
-- Серьезно. Можешь на четверть часа выйти из дома? Я тут неподалеку.
-- Ну... ладно, выйду.
-- Сверни на проспект, остановись у третьего фонаря и посмот-ри хорошенько -- я буду переходить улицу. Поняла?
-- Да поняла, поняла.
-- Потом возвращайся домой, -- в трубке раздаются короткие гудки.
Недоуменно пожав плечами, Кибрит снимает передник.
Она останавливается около фонарного столба, смотрит на часы, ждет, глядя на противоположную сторону проспекта. Вскоре Томин выскакивает из толпы и нахально пересекает проезжую часть в неположенном месте. Отставая от него шагов на пятнад-цать, с тротуара сходит молодой парень, секунду-другую колеблет-ся и двигается следом, увертываясь от гудящих машин.
Томин, не оглядываясь, минует Кибрит. Она тоже не глядит на него -рассматривает преследователя. Томин скрывается за уг-лом, за ним, как привязанный, исчезает парень.
Снова надев передник и занявшись хозяйством, Кибрит ожида-ет Томина. Стукнула дверь лифта на этаже. Звонок. Это он.
-- Ну, видела?
-- Если б своими глазами не видела, не поверила бы.
-- Второй день спина чешется: чувствую хвост. Рассмотрела?
-- Обыкновенный парень в нейлоновой курточке и джинсах. Среднего роста, довольно тощий. Лицо скуластое, обветренное, руки рабочие.
-- С утра был длинный тип с прыщом на носу.
-- Кто же такие? -- начинает беспокоиться Кибрит.
-- Ума не приложу. Извини, что я тебя вытащил...
-- Нашел о чем! Ты ведешь что-нибудь серьезное?
-- Мои клиенты хвостами не ходят. Либо удирают, либо нож в бок. А тут... чертовщина какая-то!
* * *
По территории базы Знаменского ведет ветхий, но озорной старичок, здешний "абориген" Демидыч, состоящий в некой неопределенной должности -для общих услуг. Он припадает на ногу, и Знаменский, подлаживаясь к нему, вынужден умерять шаг.
-- Во-он, четвертый цех, вишь?
-- Вижу. Теперь-то уж один дойду, возвращайтесь.
-- Нет уж, до места тебя сопровожу, раз мам-Тоня велела.
-- Чугунникова?
-- А кто ж. У нас ее все так: заботливая. За глаза, конечно. Меня вот давно пора на пенсию турнуть, как тебе кажется?
-- Да пора бы отдыхать.
-- А мне неохота. Я отдыхом не интересуюсь. Спасибо мам-Тоня держит.
Их обгоняет мужчина, бросает на ходу:
-- Привет, Демидыч!
-- День добрый, Ванюша, -- ласково отзывается тот и, обождав, пока фигура немного отдалится, трогает Знаменского за рукав.