— А кому вы молитесь, продолжал он спрашивать.
— Творцу миров, ответил с улыбкой Экуэлло.
— Как же он сотворил мир?
— Этого ученые наши не знают, а религиозным сказаниям не верят…
— Какая жизнь самая справедливая, опять спросил сын Шахмапутро.
— Нравственная, ответил с улыбкой Экуэлло, на этот раз уже не скрывая, что он не уважает гостя своей тетки: у нас о нравственности так много написано (продолжал он, глядя на старуху Нардиллу), что все книги не поместятся в доме моей тетушки, но жизнь основана на силе. Вот послушайте рассказы Нардиллы…
Сказавши это, он сел к окну, показывая вид, что разговор собеседника ему надоел.
— О мудрый отец мой, думал сын Шахмапутро. Между этими людьми не буду я жить.
— А летать вы умеете? еще спросил он Экуэлло.
— Нет, ответил тот отрывисто: мы подчинили все стихии — землю, воду, огонь, но воздух не поддается нам.
— О мудрый отец! продолжал думать Венулитто, все, что уподобляется духу, не подвластно им.
После этого сын Шахмапутро взял за руки Полисполло и вывел его на крыльцо.
Надел на его глазах на свои плечи огромные из ивовых прутьев и парусины крылья и, взмахнувши ими, взвился в воздух. Экуэлло с раскрытым ртом глядел на летающаго сына Шахмапутро.
Слава разнеслась по городу о Венулитто. Власти потребовали, чтобы он показался на площади, «ибо наш народ жаждет зрелищ».
Сын Шахмапутро согласился. Экуэлло взялся собирать деньги за представление.
Назначен был день. Солнце взошло над светлым городом и тихо поднималось, рассматривая дела земные. К полудню высыпал народ из домов и собрался на городской площади. Бедные и богатые, скучающие и обремененные работой, щеголи и рабы, здоровые и больные, ипохондрики всех родов, ученые и невежды, политиканы и те, у которых «изба с краю» — все собрались посмотреть на невиданное зрелище. Венулитто, Лилианджаро и Полисполло Экуэлло стояли на платформе посреди площади, покрытой народом. Окна в домах везде были открыты, в них виднелись человеческие лица, старые и малые, красивые и безобразные, балконы и крыши домов были унизаны народом. На балконе одного дома, украшенного богами и дьяволами всех веков, сидела гордая Вигари Ниенна Таригальди. В дальнозоркую трубу смотрела она на представление, она глазами искала героя дня.
Венулитто тихо плакал про себя; ему жалко было людей. Как они бедны, им ничего недоступно из высокого, если пришли посмотреть на простого человека, сына Шахмапутро.
Лилианджаро была в ужасе и прижималась к брату: она никогда не была в такой огромной толпе. Эскуэлло налаживал ящик для сбора денег.
Дан был сигнал и Венулитто, надевши среди удивленной толпы огромные крылья на свои плечи, при мертвом молчании окружающих взмахнул ими в голубом воздухе.
И он сразу оказался в нескольких саженях над толпой, так что все его увидали, как будто огромного орла с трехсаженными крыльями. Крик и одобрения наполнили площадь, а Венулитто быстро поднимался, кружась над городом, он почти без движения держался, раскинувши крылья и кругами, как ястреб, быстро поднимался к голубой крыше неба.
Вигари Ниенна Таригальди в бинокль видела его лицо. Оно было серьезное, бледное, даже грустное. Это ее удивило и поразило, неизвестно почему ее сердце впервые заволновалось при виде неизвестного человека.
Три раза исчезал сын Шахмапутро в синеве небес и три раза опускался так низко, что касался своими крыльями голов народа.
Потом движением написал на небе: «дух мира научил меня этому искусству, Его всюду ищите», и при криках толпы спустился на платформу.
Слава возрастала у сына Шахмапутро, комнату его наполнили посетители, не было конца вопросам о его жизни и происхождении. Чрез несколько дней Венулитто увидел в своей квартире человека с золотыми галунами, низко кланяющегося. В руке он держал письмо от гордой Вигари Ниенны, и та приглашала его в гости.
В одежде земледельца и пеший, с посохом в руке отправился тот к дворцу князя Томамузы, и медленно поднялся по мраморным ступеням в обширные покои отца ученой девы.
В одной из бесчисленных комнат встретила его сама Ниенна. Бросились в глаза Венулитто ее белые волосы, голубые глаза, стройность и тонкость стана. Она стояла прямо и глядела гордо.
Сын Шахмапутро поклонился ей; она указала ему место на высоком кресле и сама села против него.
— Я уже с вами знакома. Вы простой человек и разрешили задачу, которая была не по силам мудрым и ученым мужам. Вы в один день стали знамениты, и я заинтересовалась вами, совершенно равнодушная ко всем людям. Кто вы такой, скажите мне.