В эфире нас сменили блатные песни («Тебя, как рыбу к пиву, подают…»…). Лето стоит на дворе. За обедом беседовали о том, куда в августе лучше податься из Польши – во Францию ли через Deutschland, в Италию ли скрозь esko-Slovensko и Цsterreich. Ели споро и с аппетитом (гороховый суп, котлета с несолёным рисом, кисель из скоморошки).
Птица поёт, бабочка летит, радива замолкла. А.Ф. ловит комара и отрывает ему жало. На память о базе отдыха.
З А Н А В Е С
Июнь 90-го, апрель 91-го
Лазурный Берег – Беверли-Хиллз
БОРТОВОЙ ЖУРНАЛ № 4
14.М.90 – 17.М.90
По томскому времени в полпервого ночи уже 15 мая я – Макс «Сэтисфэкшн» Батурин, ранее несудимый, А.Ф. и Толик Скачков выехали из Томска в Красноярск пока на электричке – с перспективой пересесть в Тайге на поезд. В Крас-ке должны мы с А.Ф. выступить на Вечере авангарда. В Авангардии – вечер! Хотим Петропалыча, гостящего у родителей на плодово-ягодной станции, повидать также.
Близимся к Басандайке. Готовятся выходить мужики с холодильником. Мы поговорили о Сибири, её истории, богатстве её недр и перспективе отделения от метрополии. За окнами – тьма, впереди – Тайга, слева и справа – колючая проволока, за которой колонии не то общего, не то строгого режима. Отступать некуда.
А.Ф. после случая с амитриптилином в бийском поезде, когда, внезапно очнувшись на полном ходу, не смог вспомнить, кто он такой и куда едет, решил больше таблеток не пить. Столь переменчиво сердце людское! Зато свобода воли – налицо. А я насчёт таблеток – не знаю, не знаю… Просто пить – хочется. Хочется ждать Тайги
в этой связи.
15 МАЙА 90
Световой день ужо.
Сели ночью в Тайге на «Новосибирск – Иркутск». Скачков взял билет на вокзале в первый вагон, но подделал его в наш с А.Ф. вагон № 6. Доехали нормально, особенно я, всё ж таки принявший друга амитриптилина внутрь.
В Красноярск въехали часов в 14. Отправились по наколке Федяева (которую он дал по телефону из Томска, собираясь в Омск, нам, находившимся в Новосибирске) на троллейбусе № 5 до Дворца молодёжи, где пытались выяснить, не выступаем ли мы у них. Замдиректора обзвонила что могла – выяснила, что выступаем мы в ГорДК, а где жить будем – нам там объяснят. Что ж…
Пошли, объяснённые, в ГорДК. И сразу же встретили Федяева со товарищи, они стремительно убедили нас, что жить будем в гостинице «Юность» при Дворце. И действительно, мы пришли туда и вселились все, включая «левого» Скачкова, в трёхместные нумера. Я, А.Ф. и Толик – вместе. Только присели в нумере на кровати (стульев нет), пришёл Сухушин, спросил, где ближайший или какой угодно винный магазин. При себе он имел пищевой бак с краником, куда можно складывать бутылки, а можно и просто жидкость наливать. Удивительная вещь в арсенале группы «Волосы»!
Про магазин мы хотя ничего не знали, но благословили Аркашу на самостоятельный поиск, дали денег. События пошли впереди нас.
Сейчас 17.00.
* * *
Есть народное мнение, что кефир и бланшированная сельдь «Иваси в масле» женским половым органом пахнут. А вот в поезде № 174, проснувшись вскоре после станции Козулька КЯР ЖД (Родина Петропалыча!), стали мы с Максом осуществлять столь милый его сердцу satisfaction (под знаком которого он живёт последний год с лишком) – есть печение Толика и запивать его кипятком титана. Я выпил последние капли, а Макс, оставшись с навязшим на зубах печением, пробурчал: «Что ж, я не маленький – хуй пососу».
Так вот ляпнешь не подумав, а потом придурковатые красавицы интересуются: вы оттого ко мне не пристаёте, что Великий пост соблюдаете, – или вы всё-таки пидарас?..
ПОВТОРЯЮ: 16 МАЯ.
Восстановление всей цепи событий вчерашних вечера/ночи невозможно, потому что все нажрались питьевым спиртом (по 21 р. 70 к. бутылка) вперемешку с томатным соком и не осталось ни одного вменяемого лето– и баснописца.
* * *
Вечер авангарда, как мы и ожидали, оказался полной хернёй.
На стенах – картины местных шизофреничек, на сцене – поют – или хорошо знакомые («Волосы»), или такие, которых даже Януш Корчак из чистой жалости лично бы отвёл в газовую камеру. Мы вышли на сцену последними, втроём, одолжили из первого ряда ребёнка, поставили на клавиатуру рояля, по которой он с удовольствием ходил (хотели авангарда, какастики? Получите!). Прилегли на сцену в обнимку с микрофонными стойками и зашептали свои стихи. Такого успеха не имел даже Хлебников! – всего за двадцать минут от пятисот, примерно, зрителей в зале остался десяток, приблизительно, мужиков, громко обсуждавших, стащить нас за ноги со сцены или не стащить.
Потом устроительница всего Л. Астраханцева со слезами на глазах пыталась отказать нам в обещанном гонораре, но мы её заломали.