— О такихъ вещахъ вамъ вообще не слѣдуетъ думать, сэръ Энтони, — сдѣлавъ рѣзкій знакъ протеста заявила эта почтенная женщина. — Вѣдь я всю жизнь дѣлала бы себѣ упреки, если бы этой славной молодой лэди снова пришлось вернуться къ этимъ отвратительнымъ иностранцамъ. Я уже успѣла какъ слѣдуетъ полюбить ее, сэръ Энтони, и для меня это честь и большая радость быть ей полезной. Это я сегодня вечеромъ уже сказала Спальдингу, и онъ вполнѣ придерживается моего мнѣнія.
Тони втайнѣ благословилъ философскія теоріи Спальдинга относительно семейнаго счастья.
— Если вы, слѣдовательно, оба одного и того же мнѣнія, — сказалъ онъ, — то я буду продолжать пользоваться вашей любезностью. Это будетъ не особенно долго, потому что тетка миссъ Фрэнцисъ скоро вернется. — Обращаясь также къ Бэггу, съ обычной скромностью оставшагося стоять у дверей, онъ продолжалъ: — Тѣмъ временемъ мы сдѣлаемъ все, чтобы это шныряніе вокругъ дома наконецъ прекратилось. Я не желаю, чтобы какіе-то противные типы близъ моего дома играли бы въ прятки позади деревьевъ. Налоги слишкомъ высоки, чтобы терпѣть еще подобныя вещи. Я предполагаю, что миссъ Фрэнцисъ уже легла въ постель? — добавилъ онъ затянувшись сигаретой, которая во время его увлеченія разговоромъ почти успѣла потухнуть.
Миссисъ Спальдингъ утвердительно кивнула.
— Дѣлать закупки, это, можно сказать, утомительная работа, сэръ Энтони, въ особенности для молодой лэди, судя по которой можно сразу замѣтить, что она привыкла, чтобы для нея работали другіе люди. Я, впрочемъ, какъ разъ собиралась принести ей наверхъ теплую воду, когда вы пришли, — сказала она.
— О, въ такомъ случаѣ я въ самомъ дѣлѣ не смѣю больше задерживать васъ, — поспѣшилъ сказать Тони. — Впрочемъ, будьте столь любезны передать миссъ Фрэнцисъ, что если у нея есть желаніе завтра утромъ немножко покататься, то для меня будетъ удовольствіемъ заѣхать за ней. Или же быть можетъ она завтра утромъ заѣдетъ ко мнѣ, и тогда мы сумѣемъ условиться подробнѣе.
Миссисъ Спальдингъ обѣщала передать порученіе, и, любезно пожелавъ ей спокойной ночи, Тони вышелъ изъ дома.
У садовой калитки онъ остановился и положилъ Бэггу руку на плечо.
— Я знаю, Бэггъ, что это недостойная позиція для будущего чемпіона Англiи фигурировать въ качествѣ сторожевого пса, но такъ какъ мы начали дѣло… — онъ оборвалъ фразу и на секунду остановился, задумчиво разглядывая ясное звѣздное небо.
Бэггъ наблюдалъ за нимъ съ выраженіемъ терпѣливаго ожиданія на лицѣ.
— Давай-ка вкратцѣ обрисуемъ создавшееся положеніе, Бэггъ, — вымолвилъ наконецъ Тони болѣе серьезнымъ тономъ, чѣмъ онъ говорилъ до сихъ поръ, — чтобы намъ стало совершенно ясно на какомъ мы свѣтѣ. Въ силу какой-либо причины, которую я въ данную минуту такъ же мало знаю, какъ и ты, оба джентльмэна, съ которыми мы имѣли удовольствiе познакомиться въ Лонгъ-акрѣ, считаютъ для себя чрезвычайно важнымъ поговорить съ миссъ Фрэнцисъ наединѣ. Миссъ Фрэнцисъ въ свою очередь, кажется, не хочетъ разговаривать съ ними, за что я не могу быть на нее въ претензіи, принимая во вниманіе несимпатичную внѣшность обоихъ джентльмэновъ. Это все, что мы знаемъ, и пока мы не узнаемъ новыхъ подробностей по этому поводу, мы не въ состояніи сдѣлать слишкомъ много. Мы можемъ только беречь и охранять миссъ Фрэнцисъ и попытаться узнать что-нибудь со стороны объ этихъ обоихъ таинственныхъ незнакомцахъ. Думаю, Бэггъ, что въ самомъ ближайшемъ времени намъ придется пережить изъ-за нихъ довольно забавныя вещи, — задумчиво добавилъ онъ послѣ короткаго молчанія.
Бэггъ ухмыльнулся и кивнулъ головой.
— Охранную защиту вы спокойно можете предоставить мнѣ, сэръ. Тѣмъ обоимъ все равно не удастся поговорить съ молодой лэди до тѣхъ поръ, пока она здѣсь, въ этомъ домѣ.
— Я вѣрю тебѣ, Бэггъ, — сказалъ Тони, — и когда она завтра утромъ пойдетъ къ намъ, ты можешь ее проводить. А теперь спокойной ночи.
Ровно въ три четверти одиннадцатаго Тони вошелъ въ вестибюль своего дома. Онъ заглянулъ въ столовую и библіотеку посмотрѣть, гдѣ Гью, но, найдя обѣ комнаты пустыми, онъ уже собирался подняться наверхъ, какъ вдругъ тишину дома внезапно прорѣзалъ рѣзкій звонокъ.
Звонилъ телефонъ, стоявшій на столикѣ у камина, въ противоположномъ концѣ вестибюля.
Тони взялъ въ руки слуховую трубку.
— Алло!
— Алло! — отвѣтилъ серебристый голосокъ. — Это ты, Тони?
— Такъ точно, это я. Кто у аппарата?
— Я.