Севилья, расположенная на юге, находилась на пересечении двух торговых артерий: первая связывала средиземноморские порты с Фландрией и Англией посредством Гибралтарского пролива; вторая открывала пути к Черной Африке, Сахаре и Северной Африке. Так же можно проследить экономическую ось, проходившую от кантабрииских портов (Сантандер, Бильбао) до Севильи и Кадиса через города центральной зоны, связанные с торговлей (Бургос), финансами (Медина-дель-Кампо) и мануфактурным производством (Сеговия, Куэнка, Толедо). Процитируем Пьера Вилара: «В период с 1350 по 1500 год арагонская корона в своей активной зоне, Каталонии, постепенно теряла силы, в то время как энергия Кастилии, несмотря на очевидный хаос, вызванный династическими и дворянскими распрями, возрастала. Кастилия открыла в себе возможности, которые впервые в ее истории позволили ей вступить в большую международную экономику»[23]. Учитывая эти условия, мы можем понять, почему католические короли, а затем и их ближайшие преемники, уделяли столь пристальное внимание Кастилии: это была основа их могущества. И напротив, пренебрежение Арагоном, Каталонией и Валенсией появилось вследствие того, что эти области предоставляли куда как меньше ресурсов. А потому неудивительно то, что во главе двойной монархии оказалась Кастилия.
Завершение Реконкисты
Знаменательное событие продемонстрировало всему миру динамизм новой Испании: взятие Гранады, с которого начался 1492 год. В ночь с 1 на 2 января отряд христиан занял Альгамбру. На рассвете три пушечных выстрела возвестили об успешном окончании предприятия. Днем последний эмир Боабдиль передал королю и королеве ключи от города. Отныне весь Иберийский полуостров был освобожден от власти мавров; период, начавшийся с мусульманского вторжения в 711 году, завершился, Реконкиста была закончена. Христиане так и не смирились с тем, что их стране была уготована судьба, подобная той, что постигла Северную Африку, — судьба романизированных и христианизированных земель, которые затем навечно отошли к исламскому миру. Изо всех сил они не прекращали бороться ради того, чтобы политически и религиозно возродить объединенную Испанию — неотъемлемую часть христианского мира. В этом заключался смысл Реконкисты.
Одной из целей войны за Гранаду было добиться спаянности между двумя составляющими двойной монархии. Но эта была непростая задача. Перед этим потребовалось укрепить положение Изабеллы на троне, которую провозгласили королевой Кастилии в 1474 году: но её права на престол были оспорены сильной аристократической партией, пользовавшейся поддержкой Португалии. И только в 1479-1480 году власть Изабеллы окончательно упрочилась. Гражданская война не прошла бесследно: часть знати с недовольством восприняла тот факт, что ей пришлось отойти на второй план, уступив место зарождающемуся авторитарному государству. Объединение монархии Кастилия-Арагон было еще шатким, поскольку являлось исключительно формальным. Война за Гранаду стала удобным случаем сблизить два политических образования в рамках общего предприятия, найти для аристократии поле боя, где она могла бы сражаться во имя славы и выгоды, и увлечь христианский народ вперед во имя возвышенной цели — организовать последний крестовый поход и покончить с исламом в Испании.
Гранадский эмират, последний уцелевший политический осколок ислама на полуострове, казался неопасным противником со своей территорией примерно в 30 тысяч кв. км (то есть современные провинции Гранада, Альмерия и Малага) и населением по меньшей мере три сотни тысяч человек. Вдобавок эмират платил дань Кастилии и являлся её своеобразным протекторатом. Тем не менее война, которая вспыхнула в начале 1482 года из-за локального инцидента, затянулась на десять лет и потребовала от христиан значительных усилий как в финансовом, так и в военном отношении. Последним эмирам Гранады, столкнувшимся с решимостью католических государей, явно недоставало силы воли. С начала столетия Гранаду раздирали клановые междоусобицы (наиболее известной из них, по крайней мере в литературе, является распря Сегри и Абенсерахов) и соперничество на самой вершине власти. Боабдиль оспаривал власть над эмиратом у своего дяди Загаля. Католические государи смогли воспользовался этими сварами. Дважды Боабдиль попадал в плен к войскам Изабеллы и Фердинанда, и оба раза его опускали на свободу в обмен на обещание помогать христианам. Второй раз его пленили в 1487 году. Тогда Боабдиль обещал сдать Гранаду после того, как Загаль выйдет из игры, что произошло в 1489 году. Но власть того, кого прозвали «Младшим королем», не была так велика, как думали. В город Гранаду, окруженный со всех сторон, стекались тысячи беженцев, побежденных в предыдущих кампаниях (и среди них было много христиан-вероотступников), часто настроенных непримиримо: им нечего было терять и они были полны решимости сражаться до конца. Этими обстоятельствами можно объяснить кажущееся нежелание Боабдиля выполнять свои обязательства: на самом деле он просто не мог делать все, что ему хочется, в Гранаде.