Он резко вскочил и, оказавшись около меня, с силой схватил меня за плечи:
- Что ты сказала?
- Я беременна, ты скоро станешь папой, - послушно повторила я. - Отпусти, ты делаешь мне больно.
- Это я делаю тебе больно? Я? - взревел он и отступил, брезгливо сбросив руки.
Я судорожно обняла себя за плечи и осторожно спросила:
- Ты разве не рад? Ты же говорил, что хочешь детей.
Он посмотрел на меня совершенно безумным взглядом и вышел вон, напоследок хлопнув дверью. Сначала я растерялась, а потом разозлилась. Неужели, он думает, что я за ним побегу? Вот еще! Я сменила платье на ночую сорочку и легла, моментально заснув.
Проснулась я от того, что что-то горячее капнуло мне на плечо. Открыв глаза, увидела стоящего над постелью мужа, держащего в руках свечку. Он как-то странно пошатывался, что, вероятно, и стало причиной моего ожога и пробуждения. Он поставил свечу на тумбочку и скрылся во мраке комнаты.
- Алекс, ты почему еще не спишь? - сонно спросила я.
- Скажи, а кто отец этого ребенка?
Остатки сна мигом слетели с меня. Откинув одеяло, я встала и подошла к нему почти вплотную.
- Разумеется, ты. Твои сомнения оскорбительны.
- Оскорбительны? - переспросил он, и я отчетливо почувствовала, что он пьян.
- Давай мы продолжим этот разговор утром, - мирно предложила я и развернулась, чтобы снова улечься в манящую теплую постель.
- Не смей поворачиваться ко мне спиной! - закричал Александр и, больно схватив за косу, дернул на себя. Запутавшись в подоле сорочки, я упала перед ним на колени.
Он наклонился ко мне и заставил поднять голову, схватив за подбородок.
- Я ненавижу тебя, Белла, за то, что ты сделала со мной. Думаешь, легко любить тебя и не находить в тебе никакого отклика? Такая красивая и такая ледяная. Я вижу, как ты смотришь на Ирвина и как он смотрит на тебя. Думаешь, я не понимаю, что между вами происходит? Скажи мне, это его ребенка ты так отчаянно выдаешь за своего?
- Алекс, я никогда тебе изменяла, и этот ребенок твой, - сказала я мягко, скрывая страх в голосе. Хищникам нельзя показывать свой страх, а я отчаянно боялась и не знала, что делать.
- Ты такая же шлюха, как и моя мать, Белла, - с горечью сказал он, отпустив наконец-то мой подбородок. - Но я выбью из тебя эту дурь!
Он замахнулся и ударил меня по щеке. Я вскрикнула, и этот крик только раззадорил его. Он снова схватил меня за косу и выволок на середину комнаты.
- Кричи, Белла, кричи, тебе все равно никто не поможет, - и начался самый страшный кошмар в моей жизни.
Он бил со всей силы ногами, издевательски хохоча. Я кричала и умоляла остановиться, пока не поздно, но он только смеялся и приговаривал, что научит шлюху вести себя достойно. Лицо, руки, ноги, живот, - он бил, точно зная, как сделать больнее. Этого ему показалось мало, и в ход пошел ремень с тяжелой пряжкой. Когда это занятие ему наскучило, он снял штаны и лег сверху, вколачивая в меня свою звериную ярость самым надежным способом. Я хрипела и сопротивлялась из последних сил, но что могла противопоставить огромному и сильному мужчине хрупкая девушка? Я даже не могла применить свой дар, потому что во время беременности он засыпал, дабы колдовские чары не повредили ребенку.
Закончив свое дело, Алекс молча встал, застегнул штаны и вышел, оставив меня на полу спальни в луже собственной крови. Сознание медленно уплывало, и я отчетливо поняла, что умру, если сейчас мне никто не поможет. Собрав остатки сил, я встала на четвереньки и поползла в коридор, чтобы позвать на помощь Лиззи, - почему-то мне казалось это лучшей идеей. Я упорно ползла, переставляя руки и ноги и оставляя за собой кровавый след, но жизнь покидала меня слишком быстро. Я смогла только открыть дверь в коридор и потеряла сознание.
***
Не знаю, сколько я там пролежала, - мне казалось, что целую вечность. Ни одной клеточки своего тела я не чувствовала, плавая в холодной и липкой пустоте. Сознание решило жить отдельно от изломанного тела, и я видела себя, как будто со стороны. Жалкая и разбитая вдребезги кукла в длинной ночной сорочке, бывшей когда-то белой, которая сейчас была заляпана в крови и местами порвана. Потом появились другие действующие лица. Вот вышла из своей комнаты Лиззи и, увидев куклу в неестественной позе, громко вскрикнула, зажав рот руками. Она стремглав кинулась вниз, и через минуту на сцене появился еще один герой - Ирвин. Он аккуратно поднял почти бездыханное тело и унес его куда-то. Тишина, темнота и могильный холод.
Вспышки неясного света, чужие далекие голоса и снова ничего. Меня перемалывало так, что болела каждая клеточка тела. Я молила о смерти, потому что больше терпеть не могла. А затем все прошло. Отпустило. Я не видела ни света, ни теней, не чувствовала ничего. Но, увы, это была не смерть.
Открыв глаза, я поняла, что жива и даже могу шевелить губами, а еще хочу пить. Это слово с трудом прохрипели мои потрескавшиеся губы. Я не надеялась, что кто-то услышит, но мне тут же протянули кружку и помогли сделать пару глотков, придержав за шею. Голова кружилась, во рту воцарился противный металлический привкус крови.
- Белла, это я, Ирвин. Ничего не бойся, спи, я буду рядом.
Я поверила и уснула. В следующий раз меня разбудили голоса. Александр требовал впустить его ко мне. Неужели кто-то может ему в чем-то отказать?
- Нет! - категорично сказал, конечно, Ирвин. - Ты и так уже сделал все, что мог.
- Ты не понимаешь, я должен попросить прощения, - как заведенный, повторял одно и то же Алекс, и Ирвин просто взорвался, даже не стараясь понизить голоса.
- За что? За то, что избил и изнасиловал ее?! Как можно просто попросить за это прощения?
- Я думал, что она изменяет мне с тобой! Думаешь, я хотел воспитывать твоего ребенка?
- Ты идиот, Алекс, самый настоящий. Сам додумался или подсказал кто?
- Лиззи сказала, что видела, как вы целуетесь, - глухо ответил он.
- И ты ей поверил?
- А почему я должен не верить своей сестре?
- Может, потому что она малолетняя лгунья?
- Да как ты смеешь так говорить о моей сестре!
- Между мной и твоей женой никогда и ничего не было, уж не знаю, что там нафантазировала Лиззи. А после того, что ты сделал, у тебя не будет ни жены, ни ребенка, ни друга.
- Ты мне угрожаешь?
- Нет, я просто говорю тебе правду.
- Но ты должен мне!
- Я умею отдавать долги, лорд Александр, не беспокойтесь, - холодно ответил Ирвин.
Хлопнула дверь. Ирвин вернулся ко мне. Увидев, что я не сплю, с улыбкой спросил:
- Как ты себя чувствуешь, Белла? Что-нибудь хочешь?
- Помоги сесть, - просипела я.
Ирвин аккуратно подложил мне под спину подушку и помог усесться. Я прикрыла глаза, чувствуя, как по спине течет холодный пот.
- Лекарь, который лечил тебя, дал письменные показания о твоем состоянии. С их помощью вас разведут безо всяких проволочек.
- Спасибо, - постаралась растянуть потрескавшиеся губы в улыбке, но не смогла.
- Тебе нужно поесть. Я сейчас схожу за бульоном.
- Нет! - испугано прохрипела я, боясь оставаться одна.
Ирвин правильно понял мой страх, пообещав не уходить дальше порога спальни, потому что с некоторых пор там неотлучно дежурила служанка на случай, если что-то понадобится.
Через двадцать минут Ирвин кормил меня с ложечки теплым бульоном, а я еле сдерживала слезы бессилья, но после еды и порции лечебной микстуры мне стало гораздо легче, и я снова уснула. Сон - лучшее лекарство, это каждому известно.
На следующий день с помощью Ирвина я уже смогла добраться до ванной и смыть с себя весь ужас произошедшего. Мне отчаянно хотелось содрать все воспоминания, и я ожесточенно терла кожу мочалкой, но каждая минута той ночи прочно въелась в мою кровь. Висевшее в ванной зеркало услужливо отразило многочисленные синяки и ссадины. Они, конечно, пройдут, но что делать с душой?