Когда Роберт оглянулся снова, ни покрытых снегом заброшенных садов, ни пламени свечей уже не было видно. Вокруг них снова была темнота. Внезапный порыв ветра швырнул ему в лицо подхваченный вихрем снег. Ветер завывал в ветвях деревьев. Он не мог видеть, но слышал, как с треском ломались сучья, а позади, на равнине, остались стоять камни, молчаливые и безучастные, как бы ни бушевал ветер, какой бы жуткой ни была снежная метель. От этой мысли его бросило в дрожь. Встретившись взглядом с Эмили, которая на этот раз не стала задавать никаких вопросов, он подумал лишь о том, что не хотел бы видеть ее мертвой, как Ханну, — с погасшим блеском ярких глаз, похолодевшим и ставшим синеватым, как снег, мягким, пышущим здоровьем телом. Он сжал ей руку. Ветер продолжал стонать у них за спиной, но, когда Эмили прошептала, что ей страшно, Роберт не смог подыскать слов, которые могли бы ее успокоить.
Отец Эмили скакал впереди них. Он-то наконец и нарушил молчание. Хотя сэр Генри не обмолвился ни словом о только что виденной ими сцене, когда он упомянул, что миссис Фокс осталась с леди Воэн, Роберт больше не сомневался, что умерла именно Ханна. Только ужасная трагедия могла заставить его мать покинуть дом в такую ночь. Ничто другое не могло бы заставить ее остаться с леди Воэн, которая всегда внушала ей благоговейный страх. До замужества мать Роберта работала служанкой в Солсбери, тогда как леди Воэн была женой джентльмена. Миссис Фокс никогда не забывала об этом, несмотря на то что ее муж и сэр Генри были хорошими друзьями, несмотря на то что после войны весь мир перевернулся вверх тормашками, несмотря на то что низкие возвысились, а великие пали. В конце концов, именно капитан Фокс спас Воэнов от жестокой нищеты после войны. Сэру Генри, как непреклонному приверженцу короля, грозила конфискация имущества, однако капитан Фокс добился для него справедливого приговора в суде. Хотя родители никогда об этом не говорили, Роберт все знал, потому что ему об этом рассказала Эмили. По правде говоря, и у его матери не было оснований вести себя так робко, потому что леди Воэн всегда выказывала ей крайнее расположение и уважительное отношение. Роберт знал, что она отказалась отговаривать Эмили от дружбы с ним; за одно только это он всегда готов был оказывать ей всяческое почтение.
Когда они вошли в дом Воэнов, он действительно застал мать в объятиях леди Воэн, что еще больше укрепило его в расположении к этой женщине. Хотя в лице миссис Фокс не было ни кровинки и она никак не могла совладать с обрушившейся бедой, он понимал, что без утешений соседки мать была бы в худшем состоянии. При их появлении леди Воэн разжала объятия. Увидев сына, миссис Фокс явно испытала некоторое облегчение, но вздрогнула, когда ему предложили поужинать, и мальчик понял, что она подумала о гусе, которого теперь некому приготовить. Однако она ни словом не обмолвилась о Ханне ни в доме Воэнов, ни по пути домой. Только когда лошадь Роберта была отведена на конюшню, они вошли в дом и он усадил мать в кресло, она наконец начала говорить. Миссис Фокс подтвердила, что умерла действительно Ханна, хотя он уже вряд ли нуждался в подтверждении смерти служанки. С самого утра, когда впервые пришла весть о ее исчезновении, и до позднего вечера сэр Генри и группа деревенских жителей занимались поисками. Тело Ханны нашли уже после захода солнца. Роберт спросил, не свет ли свечей подсказал тем, кто искал, направиться в поместье Уолвертонов, но у матери этот вопрос вызвал только недоумение. Она не слыхала о свечах. Роберт не стал настаивать.
Спустя некоторое время миссис Фокс взяла свою Библию. Она склонилась над ней, а затем стала переворачивать страницы, словно была не в силах найти нужное место. Вместе с сыном они не отрывались от книги несколько часов. Миссис Фокс не умела читать, но знала Писание наизусть, а те части, которые не смогла запомнить в точности, была в состоянии пересказать так, как их понимала. Мало-помалу она нашла в этом занятии бальзам для утишения своего горя. Было в этом и проявление нежной, идущей от самого сердца любви к Ханне, ее служанке, но вместе с тем и лучшей подруге.
Время было позднее. Роберт с матерью продолжали читать, когда к ним присоединился мистер Уэбб. Миссис Фокс поднялась, чтобы приветствовать его, но он жестом попросил ее оставаться на месте. Он нежно поцеловал женщину в лоб.