— Я явился из Свободных городов, чтобы научить добрых жителей Тиббетс-Брука убивать демонов! — крикнул он. — Но что-то я не вижу здесь добрых людей! Добрые люди не привязывают беспомощных девушек на поживу подземникам! Добрые люди не смотрят, как убивают других!
Он продолжал разъезжать на коне, глядя людям в глаза.
— Она не беспомощная девушка, вестник! — крикнул Рэддок Стряпчий от имени жителей Рыбного Места. — Она хладнокровная убийца, и совет проголосовал за ее казнь!
— Верно, проголосовал! — прогремел Меченый. — И никто не возразил!
— Люди доверяют своим гласным, — сказал Рэддок.
— Это правда? — обратился Меченый к толпе. — Вы доверяете своим гласным?
Со всех сторон раздались дружные «Да!». Жители Тиббетс-Брука гордились своими поселками и общими фамилиями.
Меченый кивнул:
— В таком случае я испытаю ваших гласных.
Он соскочил с коня, снял десять легких копий, притороченных к седлу Сумеречного Плясуна, и вонзил их в землю.
— Каждый член городского совета, который сегодня сразится с демонами вместе со мной, либо его наследник, если он погибнет, получит боевое копье, — Меченый поднял одно из копий, — а также секреты боевых меток, чтобы делать оружие самостоятельно.
Все потрясенно замолчали и уставились на своих гласных.
— А можно, мы немного подумаем? — спросил Мэк Выгон. — В таком деле лучше не спешить.
— Конечно. — Меченый глянул на небо. — У вас есть… пожалуй, минут десять. Завтра в это время я уже буду на пути в Свободные города.
Селия Пустоцвет вышла из толпы:
— Ты хочешь, чтобы мы, городские старейшины, вышли против демонов с одними копьями?
Меченый разглядывал Селию. С годами она не стала ни ниже ростом, ни менее грозной. Селия не раз его порола, и это пошло ему только на пользу. Пререкаться с Селией Пустоцвет было страшнее, чем смотреть в глаза скальному демону, но на этот раз именно она нуждалась в порке.
— Ренне Таннер вы и того не дали.
— Не все мы голосовали против нее, вестник.
Меченый пожал плечами:
— Вы позволили ее осудить.
— Закон обязателен для всех. Совет проголосовал, и мы должны были позаботиться о городе, несмотря на свои чувства.
Меченый плюнул ей под ноги:
— В Недра ваш закон, если он велит бросать соседей подземникам! Хотите позаботиться о городе — выйдите и получите своей же монетой, или я заберу копья и уеду.
Селия прищурилась, подобрала юбку, решительно вышла на площадь и выбрала копье, не обращая внимания на ахи со всех сторон. Следом за ней сразу выдвинулись рачитель Харрал и Брайн Широкие Плечи. Великан жадно схватил копье. Торги и Лесорубы одобрительно закричали.
— У кого-нибудь еще остались вопросы? — огляделся Меченый. Мальчиком он не имел права голоса в Тиббетс-Бруке, но те времена давно прошли. Толпа внезапно забурлила, но гласные оставались неподвижны, словно островки в ручье.
— Пожалуй, у меня, — произнес Джердж Страж.
Меченый повернулся к нему:
— Спрашивай, и я отвечу как на духу.
— Откуда нам знать, что ты и правда Избавитель? — спросил Джердж.
— Как я уже говорил, рачитель, я всего лишь вестник.
— Чей?
Меченый помедлил, разглядев ловушку. Если он ответит, что ничей, многие сочтут его вестником Создателя. Самое разумное — назвать своим господином Юкора. Тиббетс-Брук — часть Милна, и люди решат, что боевые метки — дар герцога. Но Меченый пообещал говорить правду.
— В данном случае — ничей, — признал он. — Я нашел метки в древних развалинах и взял на себя труд распространить их среди добрых людей, чтобы мы могли бороться с демонами.
— Только приход Избавителя положит конец напасти, — провозгласил Джердж.
Старик решил, что поймал Меченого на слове, но тот лишь пожал плечами и протянул Джерджу меченое копье.
— Так, может, это ты Избавитель? Убей демона — и узнаем.
Джердж бросил посох и принял копье. Глаза его жестко блеснули.
— Я видел больше ста лет Напасти. Пережил даже собственных внуков и никак не мог понять, почему Создатель призывает всех подряд, кроме меня. Возможно, я еще не исполнил свое предназначение.
— В Форте Красии считают, что мужчина может попасть на Небеса, только если захватит с собой подземника, — заметил Меченый.
— Мудрый народ, — кивнул Джердж.
Он встал рядом с Селией, и стражи нарисовали в воздухе метки.
Следующим на площадь вышел Руско Хряк. Толстяк закатал рукава на мясистых руках и схватил копье.
— Папа, ты что! — Кэтрин подбежала и схватила его за руку.
— Шевели мозгами, девчонка! Торговля меченым оружием принесет состояние!
Он выдернул руку и встал рядом с другими гласными.
Зыбуны зашептались вокруг Корана Зыбуна, сидящего на стуле с высокой спинкой.
— Мой отец даже стоять без палки не может, — крикнул Кевен Зыбун. — Я его заменю.
Меченый покачал головой.
— Копье ничуть не хуже палки для того, кто считает, что может сидеть в совете и строить из себя Создателя.
Зыбуны возмущенно закричали, тряся кулаками, но Меченый смотрел лишь на Корана. Осмелится ли он принять вызов? Престарелый гласный Сырого Болота нахмурился, но встал со стула и медленно похромал за копьем. Палку он оставил на земле рядом с посохом Джерджа.
Меченый перевел взгляд на Миду Хмель. Она высвободилась из объятий сына и отправилась за копьем для жителей Хмельного Холма. По пути она взглянула на Колин, но травница покачала головой:
— Мне надо лечить больных, не говоря уже о тех из вас, кому повезет выжить.
Мэк Выгон тоже отказался:
— Я не настолько глуп, чтобы выйти за метки. Мне надо заботиться о людях и скоте. Я сюда не за смертью пришел.
Он сделал шаг назад. Тюки и Выгоны недовольно загудели.
— Разреши нам выбрать нового гласного, коли у этого кишка тонка! — крикнул кто-то.
— С какой стати? — крикнул в ответ Меченый. — У вас у всех кишка была тонка вступиться за Ренну Таннер!
— Неправда! — крикнула Ренна, и Меченый удивленно повернулся к ней.
Девушка смело посмотрела ему в глаза:
— Джеф Тюк защитил меня от огненного демона меньше пяти ночей назад.
Все посмотрели на Джефа, и тот съежился. Меченый не ожидал такого подвоха от Ренны, но теперь испытание предстояло его отцу, и ему больше всех хотелось узнать результат.
— Это правда, Тюк? — спросил он. — Ты сразился с демоном у себя во дворе?
Джеф долго смотрел в землю, затем перевел взгляд на своих детей. Их вид словно придал ему сил, и он выпрямился:
— Угу.
Меченый посмотрел на Тюков и Выгонов — фермеров и скотоводов со всего Брука.
— Если вы до заката выберете Джефа Тюка своим гласным, я позволю ему сражаться.
Раздался одобрительный рев, и Норин выпихнула Джефа вперед. Меченый повернулся к последнему гласному — Рэддоку Стряпчему.
— Да мы даже не знаем, сработают ли копья! — крикнул тот.
— Можешь не сражаться, если не хочешь, — пожал плечами Меченый.
— Я тебя знать не знаю, вестник. Откуда ты взялся? Кому служишь? Приходится верить тебе на слово, а ты говоришь, что рыбакам не видать справедливости!
Многие рыбаки закивали и заворчали в знак согласия.
— Так что прошу меня извинить, — Рэддок вышел на площадь и обвел взглядом не только рыбаков, но и других жителей Тиббетс-Брука, — но я тебе не слишком-то верю.
Меченый кивнул:
— Извиняю. А теперь бери копье или прячься за метки. — Он указал на дымку, которая начала подниматься под ногами у гласного.
Рэддок Стряпчий завизжал совершенно неподобающим образом и юркнул за метки рыбаков с удивительной для старика скоростью.
Меченый повернулся к гласным, которые вышли вперед. Они держали копья неумело, привычные обращаться с инструментом, а не с оружием. Все они выглядели спокойными, не считая Джефа — белого, как чешуя снежного демона. Гласные не привыкли сомневаться в принятых решениях.