— Ты больше не злишься на меня? — спросила Лиша.
— Ну конечно нет. Мы просто немного повздорили, вот и все.
Лиша вымученно улыбнулась:
— Это хорошо.
— Твой платок промок.
Рожер дернул запястьем, вытащив из рукава один из множества разноцветных платков. Он протянул его Лише, но, когда она хотела взять, подкинул платок в воздух, быстро добавив к нему еще несколько словно из ниоткуда. Он принялся жонглировать платками. В воздухе повисло разноцветное колесо. Лиша смеялась и хлопала в ладоши.
Аррик, учитель Рожера, умел жонглировать всем подряд, но Рожер с искалеченной рукой довольствовался платками.
— Выбери цвет.
— Зеленый, — сказала Лиша и не успела глазом моргнуть, как Рожер выхватил из круга платок и бросил ей — ткань будто сама выскочила из разноцветного водоворота! Рожер поймал и спрятал остальные платки, пока Лиша вытирала лицо.
— Что случилось? — спросил он.
— Мало того что демоны охотятся на нас по ночам, теперь еще и люди убивают друг друга при свете дня. Арлен хочет, чтобы мы сражались с теми и другими, но разве я могу его поддержать?
— А у тебя есть выбор? Если он прав, то Дневная война найдет нас, поддержим мы его или нет.
Лиша вздохнула и плотнее завернулась в шаль, хотя в доме было уютно и тепло благодаря особым меткам вокруг двора.
— Помнишь ту ночь в пещере?
Рожер кивнул. Это было прошлым летом, через несколько дней после того, как Меченый спас их на дороге. Они втроем укрылись в пещере от дождя, и тогда Лиша узнала, что Рожер и Меченый убили разбойников, которые ограбили их и изнасиловали Лишу. Она разгневалась и назвала своих товарищей убийцами.
— Знаешь, почему я так озлилась на вас с Арленом?
Рожер помотал головой.
— Потому что я могла сама убить тех мужчин, если бы захотела.
Она достала из кармана платья тонкую иглу, смазанную чем-то зеленым.
— Я ношу с собой эти иглы, чтобы убивать бешеных животных. Держу их в кармане платья, потому что они слишком опасны, чтобы хранить в свертке с травами или даже в фартуке, который я иногда снимаю. Укол такой иглы — верная смерть, и даже царапина может рано или поздно прикончить.
— Впредь остерегусь тебе перечить, — пошутил Рожер, но Лиша не улыбнулась.
— Я держала такую иглу, когда швырнула слепящий порошок в главаря. Если бы уколола немого, когда он меня схватил, он бы умер прежде, чем главарь успел бы опомниться, и его я тоже могла ударить.
— А я бы расправился с третьим. — Рожер поднял пустую руку и внезапно в ней оказался нож. Он ткнул им в воздух и ловко крутанул лезвием. — И что тебе помешало?
— То, что одно дело — убить подземника, и совсем другое — человека. Даже плохого. Я хотела. Иногда я вспоминаю тот день и жалею, что не убила. Но когда дошло до дела, я не смогла.
Рожер взглянул на нож, вздохнул и опустил его обратно в специальные ремни на предплечье. Он застегнул манжету.
— Я бы тоже, наверно, не смог, — с грустью признал он. — С пяти лет учусь обращаться с ножом, но все это фокусы. Я никого даже не поцарапал.
— Поняв, что не смогу этого сделать, я просто перестала сопротивляться. Да я даже плюнула себе в ладонь, чтобы смочить между ног, покуда первый развязывал штаны. Но даже когда меня оставили рыдать в грязи, я не жалела, что не убила их.
— Ты жалела, что они не убили тебя.
Лиша кивнула.
— Я чувствовал то же самое после смерти мастера Джейкоба. Я не помышлял о мести. Просто хотел, чтобы боль кончилась.
— Я помню. Ты умолял меня позволить тебе умереть.
— Да, потому и отправился с Меченым в лагерь разбойников.
— Из-за меня?
Рожер покачал головой:
— Лиша, этих людей нужно было прикончить, как бешеных псов. Мы не первые, кого они ограбили, и вряд ли были бы последними, тем более что они завладели моим переносным кругом. Но мы их не убили. Меченый забрал твою лошадь, я схватил круг, и мы убежали. Мы оставили их целыми и невредимыми.
— На поживу демонам, — добавила Лиша.
Рожер пожал плечами:
— Меченый перебил почти всех демонов в округе. По пути к их лагерю мы никого не встретили, а до рассвета оставалось всего несколько часов. К нам они были не столь великодушны.
Лиша вздохнула, но промолчала. Меченый взглянул на нее.
— Почему тебя зовут, чтобы прикончить животных? Топор или колотушка справятся не хуже.
Лиша пожала плечами:
— Может, им трудно убить верное животное, а может, надеются, что я смогу его вылечить. Но порой я бессильна, а животное страдает. Игла убивает быстро и безболезненно.
— Совсем как Меченый.
— По-твоему, нам надо сражаться с красийцами? — спросила Лиша.
— Я не знаю. Но лучше держать иглу наготове, даже если она не понадобится.
Глава 16. Одна чашка и одна тарелка. 333 П. В., весна
Лиша наблюдала, как Уонда и Гаред медленно кружат на Кладбище Подземников. Уонда была выше всех женщин в Лощине, включая беженок, но все равно казалась крошечной рядом с великаном Гаредом. Ей было пятнадцать, Гареду — почти тридцать. И все же Гаред был напряжен и сосредоточен, тогда как Уонда оставалась безмятежна.
Внезапно он бросился на нее, пытаясь схватить, но Уонда поймала его рукой за запястье, развернулась, надавила на локоть и шагнула в сторону, обратив натиск против самого лесоруба. Гаред грохнулся на спину.
— Чтоб тебя демоны взяли! — заорал Гаред.
— Неплохо, — похвалил Меченый Уонду.
Девушка протянула Гареду руку, помогая встать. Меченый взялся давать жителям Лощины уроки шарусака, и Уонда на голову превосходила всех учеников.
— Шарусак учит менять направление силы, — напомнил Гареду Меченый. — Нельзя просто размахивать руками, будто бьешься с подземником.
— Или рубишь лес, — добавила Уонда.
Девушки засмеялись. Лесорубы сердито засопели. Многие уже потерпели поражение от учениц Меченого. Мужчины к такому не привыкли.
— Попробуй еще раз, — сказал Меченый. — Держи руки и ноги ближе к телу, сохраняй равновесие. Не открывайся перед ней.
Он повернулся к Уонде.
— А тебе не стоит быть такой самоуверенной. Даже самый слабый даль’шарум тренировался всю жизнь, а ты — лишь несколько месяцев. Только в битве ты узнаешь, чего стоишь.
Уонда кивнула, больше не улыбаясь. Они с Гаредом поклонились и снова принялись кружить.
— Быстро учатся, — заметила Лиша, когда Меченый подошел к ней и Рожеру. Она никогда не тренировалась с другими жителями Лощины, но каждый день внимательно наблюдала за тренировками. Ее живой ум примечал каждое движение шарукина.
Уонда снова повалила Гареда на спину. Лиша печально покачала головой:
— Поистине прекрасное искусство. Как жаль, что его единственная цель — калечить и убивать.
— Оно подобно своим изобретателям, — отозвался Меченый. — Прекрасное и смертоносное.
— Ты уверен, что они придут?
— Абсолютно, как бы мне ни хотелось иного.
— Интересно, как поступит герцог Райнбек?
Меченый пожал плечами:
— Я встречал его пару раз, когда был вестником, но не знаю, что он за человек.
— Нечего там знать, — вмешался Рожер. — Райнбек только и умеет, что считать деньги, пить вино и жениться на молодках в надежде завести наследника.
— Он бесплоден? — удивилась Лиша.
— Смотри не назови его бесплодным на людях, — предостерег Рожер. — Он вешал травниц и за меньшие оскорбления. Он винит своих жен.
— Обычное дело, — заметила Лиша. — Можно подумать, бесплодный уже не мужчина.
— А разве нет? — удивился Рожер.
— Не говори глупостей, — отрезала Лиша, но даже Меченый с сомнением посмотрел на нее. — Как бы то ни было, Бруна много знала о деторождении и хорошо меня выучила. Возможно, я смогу его исцелить и завоевать его расположение.
— Расположение? — фыркнул Рожер. — Да он сделает тебя герцогиней и тебе придется самой рожать ему детей!
— Это не имеет значения, — сказал Меченый. — Даже если твои травы способны пробудить его семя, пройдут месяцы, прежде чем это станет заметно. Нам нужны более веские доводы.