Кир слушал их с удивительным чувством, в особенности аккорды Астры. Они удавались ей. То, что в доме звучала живая музыка, казалось ему теплым огоньком, если сравнивать его с электрической лампочкой. Он купил витые свечи, чтобы зажигать по две на каждую сторону резного пюпитра. Жена, ребенок, фортепиано… интеллигентное русское чувство охватывало его, он даже уходил из комнаты. А фантазию-экспромт он помнил наизусть, и все годы хотел вживую услышать именно то исполнение, что было у матери на пластинке, и из-за которого он однажды «чуть не убил» пианиста!
Астра не просто учила ноты, она вслушивалась. Ей даже снились простенькие этюды, где каждая нотка подымала головку и преображалась в нечто прелестно-живое.
«Жалко музыку, — вздохнул некто, узнав о возможном конце света. — Музыку жалко».
Следующая пятница оказалась сердитой.
Изредка такое, говорят, случалось и раньше. В-нс увидел, что группа отстает от него, и его сильные проходы, многочасовые лекции, энергия и мощь гаснут в глухом топком сопротивлении. Если по справедливости, то признаки развития были у всех, но люди по-разному поспевали за его стремительным лётом.
— Вы питаетесь моими идеями всю неделю, а проблемы, даже свои собственные, не отрабатываете. Или вы думаете, что мы вам нянька, или что нам больше делать нечего? (Он называл себя во множественном числе, уважая свою миссию на Земле). Ого! Мы-то идем неостановимо, а вы в будущих перерождениях станете тараканами.
И насмешничал, потешался над безмолвными, сидящими на полу людьми, будто зазнавшийся спортсмен над калеками.
Астра выпрямилась.
«А хотя бы и тараканами, — возразила она про себя. — Разве не говорил восточный мудрец, что в будущем рождении он с уважением готов быть хоть печенью собаки? И разве случайно в русской сказке из гузенной кишочки коровушки вырастает яблонька с золотыми яблочками? Да и как об этом судить, за что бичевать людей? — она вздернула плечи. — Не уверял ли мудрый Вивекананда своих учеников, что они совершенны, но могут стать еще совершеннее? Как же так можно? Право, если бы не издёвки этого великого человека, в группе было бы больше развития…»
— Вот видишь, — тихонько наклонилась к ней Тина. — Такое Сверхсовершенство и так обрушивается на людей! Изобличает в пороках, с которыми им не справиться, и грозит карами, повергая всех в истерику? Чем не воздействие страхом?
Астра согласно кивнула головой. Подруга Тины, которую за глаза почему-то называли «почтальонкой», выразительно посмотрела на обеих.
— Что я говорила? Мы на крючке и беззащитны перед ним.
Астра промолчала. Она давно поняла, что тоже проглотила наживку и работала изо всех сил, но, казалось, увязала глубже и плотнее. Вновь вернулись пытошные дни. Особенно люто бывало в метро, где не защищала родные стены: стоило прикрыть глаза, как в грудь вонзались пылающие стрелы, лицо ее страдальчески искажалось настолько, что однажды молодая женщина, стоявшая возле нее у поручня, в порыве сострадания коснулась ее плеча.
— Что с вами? Вам плохо?
В другой раз цыганка, увидев ее муки, взвизгнула злобно и радостно.
— Тебя режут, режут!
Хаос и боль. Чуточку расслабиться можно было в темных, с погашенным освещением, вагонах, но они были редки.
В-нс продолжал.
— Плохой начальник предупреждает своих подчиненных «Работайте, а то уволю», хороший — «Работайте, а то уйду». Рассчитываете отсидеться?
Сзади послышались тихие вздохи-всхлипы.
— Если он уйдет, то и жить незачем. Без него нам конец.
— Вот видите, — снова посмотрела «почтальонка».
— Да нет же, все не так! — шопотом ответила Астра. — Помните, однажды он сам говорил, смеясь, что в детстве был задирой, от которого доставалось всему двору. Потом, по его словам, он это отработал. Но, — она провела рукой слева направо, — остались полпроцента, которых, при его мощи, достаточно для всех нас.
В зале, между тем, уже говорилось о том, что землянам мешают жить и совершенствоваться иновселеняне, захватившие Землю сорок тысяч лет назад, в Золотой век землян. Об этих противостояниях сохранились былины, сказания, эпос каждого народа как о битвах гигантов. Тогда сущность космических пришельцев была явственна по их облику, но постепенно они заселили тела многих землян, скрыв свою личину. Жестокость, алчность, волчьи порядки принесли они на Землю, в том числе и пшеницу, которая губительна для умственных способностей землян. Вот, в частности почему, согласно воззрению В-нса, тончайшая духовность сохранилась на Востоке, где употребляют чистую земную пищу, в основном, рис. И что землянам надо пройти и это испытание, научившись у пришельцев их сильным качествам. И победить.