Я киваю. Феликс, крепко державший руль, сейчас кажется очень сосредоточенным и… красивым. Я невольно любуюсь его задумчивым профилем.
— Признаюсь, пробить свой бизнес с зарядными станциями мне помогло почти чудо. Но потом я понял, что упираюсь в потолок — электрокаров не становилось сильно больше, по крайней мере в моем городе. И что я решил?
— Продавать эти электрокары самому? — в шутку предполагаю я, понимая, что вряд ли тогда у Феликса было столько денег.
— В точку! — радуется он. — А ты молодец, Марго. Я ведь говорил, что схватываешь на лету? Пока в Москве и Питере уже вовсю продавали электрокары, в других городах о них почти не слышали. И я начал со своего — договорился с дилерами, влез в кредиты настолько, что в случае провала не отработал бы и за сотню лет. И в итоге победил систему, потому что, по сути, успел сам ее создать. Увидел выход, который не заметили остальные.
— Круто, — искренне восхитилась я.
— И после этого меня удивляет, как я, неудачник без копейки в кармане смог этого добиться, а ты, золотая девочка, причем неглупая, боишься даже попробовать.
— Думаю, отец этого не захочет. Он с детства говорил, что сеть «Cold Harbor» станет моей, когда он решит уйти на пенсию. Так что свое — не свое, я уже привязана к этой сети. К тому же это дело не только моего отца, но и мамы.
— А если… — Пальцы Феликса вжимаются в руль. — А если он передумал? Что, если решит продать всю сеть? Ты останешься ни с чем?
— Не продаст, — уверенно отвечаю я. — Как бы он ко мне ни относился, ему очень дороги эти рестораны. Это память о маме. Он не отдаст их кому-нибудь со стороны, уж поверь. Может, поэтому он так строго относится и ко мне — боится, что я не смогу хорошо управлять сетью.
Феликс
Сейчас! Сейчас лучшее время, чтобы сказать ей! Егор Васильевич, этот старый бесчувственный козел, просто пользуется твоим доверием, Марго! Он не только думает — он уже согласился отдать эти рестораны мне, человеку «со стороны»!!! Незнакомцу, а не собственной дочери. Договор, подтверждающий намерение, уже лежит у меня дома, мы с тестем подписали его прямо во время свадьбы, когда невесту «украли» на добрые полчаса. Вместо того чтобы участвовать в дурацких конкурсах и спасать тебя я подписывал договор, лишая тебя мечты, Марго!
И теперь я чувствую себя последним предателем. Но как же не хочется портить этот чудесный день, завершать его ссорой и разборками. Что сделает моя жена, когда узнает о двойном предательстве? Будет кидать тарелки, кричать, плакать? Умолять меня разорвать соглашение? Это бесполезно, договор уже заключен, он вступит в силу довольно скоро — Егор Васильевич, подстраховавшись мной, уже завершает дела и собирается передать рестораны мне буквально через пару месяцев. Только ни о чем из этого Марго пока не в курсе.
Нет, не сегодня. Я обязательно расскажу ей, но не сегодня. Мы придумаем что-нибудь, пусть даже управляет этой сетью сама. Когда рестораны перейдут мне, у тестя не будет юридических прав на «Cold Harbor», и он не сможет вмешиваться в мои решения. Я сделаю Марго главной… если она к тому моменту не возненавидит меня.
— Мы почти приехали, — пересиливаю себя и говорю. — Позвони Дарье, у тебя же уже есть ее телефон? Пусть спустится на ресепшн и зарегистрирует тебя. У тебя еще остались силы пройтись до ресторана?
— Только переоденусь и схожу в душ, — отвечает жена.
Мы останавливаемся возле отеля под боком Кремля.
Глава 23. Двойственность
— Вид на главное здание страны. Какая прелесть, — усмехаюсь я.
Пока я принимала душ, проверяла почту и выбирала, что надеть — выбор не такой уж большой, ведь я взяла с собой всего один небольшой чемоданчик с вещами, — окончательно наступил вечер. Хотя Феликс и обещал, что в Москве довольно тепло, меня слегка морозит. Может, от усталости или нервов. Пришлось надеть белую толстовку с кричащим словом «Balenciaga» на груди и спортивные штаны. В таком прикиде я кажусь себе лишней среди красиво украшенных столов и горящих огней Кремля за окном. Не привыкла все же находиться в ресторанах не в деловом обличье.