Но ресторан с такой концепцией не создать. Слишком много столовых «как у бабушки» с соответствующим оформлением и подачей. Это уровень забегаловок, а не хороших заведений.
— Феликс, — зову я. Он успел зарыться в книгу на телефоне и не сразу поворачивает голову.
— М-м?
— Что для тебя дом? — спрашиваю я.
Он ненадолго задумывается.
— Ничего романтичного, ледышка. Просто место, где я ночую. Я постарался обустроить свою берлогу так, чтобы все было под рукой, но при этом ничего лишнего. Спортзал, кухня, спальня, душ. Оскар, который исполняет каждое слово.
— В твоем доме много разных комнат.
— В нашем доме, Марго, — поправляет Феликс. — Оставил их на случай, если что-то в моей жизни изменится. Вот, видишь, одна спальня пригодилась — у меня появилась жена.
— А остальные? На случай, если появятся дети? — Я говорю прежде, чем успеваю подумать. Мозг не успел проложишь логическую цепочку между женой и детьми, понять, что это практически прямая дорожка.
Феликс фыркает с усмешкой.
— Какие мне дети, ледышка? Я не видел нормального детства и едва ли смогу сделать его нормальным для кого-то. Мы ведь вроде говорили об этом? Я не собираюсь плодить страдания на земле. А ничего, кроме страдания, рядом со мной получить невозможно.
Последняя фраза прозвучала как-то особенно грустно, даже депрессивно. Я копирую недавнее движение Феликса и кладу голову ему на плечо, чуть целуя в шею.
— Вчера вечером я испытывала не страдания, если тебе интересно.
— О боже, Марго, — выдыхает Феликс и чуть отстраняется. — Не искушай меня в самолете, я тебя прошу.
Я улыбаюсь. Он так забавно нервничает, что мне сложно удержаться. Чуть приподнимаюсь на своем сиденье, чтобы рассмотреть, далеко ли стюардессы. На горизонте их не видно — они где-то между почти пустым бизнес— и полным эконом-классом.
Кладу руку на внутреннюю часть ноги, у колена Феликса и медленно провожу выше. Издевательски-медленно. Сейчас захотелось даже немного отомстить за то, что вчера он оставил меня без логичного завершения, исчез в своем номере.
Феликс замирает, но не сопротивляется. Только участившееся дыхание выдает его эмоции.
Моя рука подбирается к самому важному месту, и я через ткань брючных штанов чувствую, впервые по-настоящему понимаю, что природа не обделила моего мужа. Стоит мне коснуться его уже возбужденной части, как Феликс накрывает мою руку своей. Если он хотел меня остановить, то зря — так я только крепче вжала ладонь в то, что скрывается под его интеллигентным кежуал-брюками.
— Ты издеваешься? — спрашивает он.
— Нет. Просто напоминаю, что рядом с тобой людям тоже может быть хорошо. Например, мне. И судя по тому, что я чувствую, это взаимно?
Феликс убирает руку, и я продолжаю водить между его ног по набухшей от крови части тела. Мой муж прикрывает глаза. А вот это зря — не могу же я одновременно и «издеваться», и смотреть за тем, чтобы нас не спалили?
— Остановись, Марго, — шепчет Феликс.
— Как скажешь, — отвечаю я. Из эконом-класса доносится звук тележки с напитками. Обслуживание всегда начинается с бизнес-класса, поэтому до нас доберутся совсем скоро.
Я успеваю только склониться над Феликсом и слегка прихватить губами то место, которое только что «разогревала» рукой. Мой муж едва сдерживаясь выдыхает, после чего я выпрямляюсь и возвращаюсь к блокноту.
— В расчете за вчера, дорогой, — усмехаюсь я.
Итак, домашний ресторан…
Глава 26. Два предателя
Феликс
В самолете поспать не удалось. В основном, потому что Марго поначалу решила поиздеваться надо мной заигрываниями. Потом, правда, переключилась на блокнот и планы на будущее, но мой организм так и не понял, почему ему дается команда «отбой» уже второй день подряд. Честно слово, если бы кабинки в самолетах были побольше, я бы затащил туда жену и показал ей, что значит дразнить голодного зверя!
Хотя нет, дело даже не в кабинках. А в образе интеллигентного бизнесмена, который не хотелось разрушать — ни перед случайными незнакомцами, ни перед Дарьей. Да и Марго едва ли рассчитывала на продолжение в самолете, скорее хотела подразнить меня. По крайней мере мы оба знаем, чем закончится сегодняшний вечер…