— О святое Светило! — лишь пробормотал Джанелло и стал судорожно глотать очередную порцию вина. Его люди настороженно вслушивались в разговор, понимая что ситуация возможно даже хуже, чем они ранее себе предполагали.
— Вас считают соучастником и возможно, думают что вы решили начать крупную войну между наследниками, не веря в победу честным избранием императора! А посему, — Дезидерий повысил голос, — посему не стоит вам покидать столицу, даже если начнутся какие то обвинения или беспорядки. Имперская стража вас точно защитит, а с вашим мятежным королевством, мы возможно сможем договориться: подкупить знать и жрецов, прислать конкурента для Солнцеликого — ведь были же случаи когда их было от двух до пяти, одновременно! Ситуация крайне неприятная, но всё же не сделайте глупость резкими движениями и не ухудшайте её для себя!
— Хорошо… Я понял вас и останусь в столице. — заверил Джанелло, заинтересованного в этом, «престолодержателя». — Как ко мне теперь относится Церковь… Инквизиция и храмы?
— Кельрики — кричат о походе на Ромлею…
— Нельзя допустить этой бойни от полоумных фанатиков!
— Возможно вы и правы. — важно согласился Дезидерий. — Пока варианты действий самой империи ещё не приняты и на следующей неделе мы начнём их проработку и выполнение.
Наследник из Ромлеи сказал что то тихо Алавии и его первый министр шустрой обученной крысой метнулся в дальнюю комнату, из которой вернулся с огромным перстнем, в котором сверкал большой рубин.
Джанелло протянул подарок Дезидерию: «Благодарю вас за предупреждение и совет. Это лишь малый дар… Чем смогу рассчитаться — даже и не ведаю!»
После вежливых отказов и шарканий, «престолодержатель» принял дар Джанелло, хотя и не надел, помня о любимых шутках ромлеянских отравителей: «шипах» с ядом в перстнях подарках, которые при неверном одевании или задевании скрытого рычажка — убивают своих носителей.
Попрощавшись с очередным наследником, Дезидерий был препровождён через малую калитку на улицу где его ожидал паланкин и направился с последним, как он надеялся, ночным визитом, к наследнику из Уммланда.
Пока что всё складывалось в его пользу и по мнению «престолодержателя», выглядела ситуация сейчас так: он будет как можно дольше «министром-регентом», при пылающей провинциальными мятежами империи и не даст пока что полностью затухнуть кострам измен и бунтов, что могут помешать скорому Избранию императора.
Дезидерий сам начнёт подготавливать предложение о том, что бы пока идут конфликты — не сменять его, как знающего всю подноготную и нюансы имперской политики, министра, а оставить для решения текущих проблем… на неопределённый срок.
Если всё сорвётся и наследники смогут вытребовать немедленного голосования от Избирателей, хотя минимум ромлеянин будет против, прекрасно понимая что в нынешних условиях ему грозит не трон, а костёр инквизиции, от собственных братьев. — Тогда следовало ставить именно на Джанелло и самому министру лично пытаться начать «обрабатывать» Избирателей, подспудно убирая от Джанелло прочь его странную команду, в виде убийцы телохранителя или мошенника и сутенёра первого министра, что будут лишь мешаться под ногами самому Дезидерию.
Прибыли к замку уммландцев: большому многоэтажному дворцу с несколькими корпусами.
Дезидерия быстро провели через полупустую площадку перед главным входом и запустили через небольшую дверь, по тайной лестнице, заведя за пару минут на самый верх.
В хорошо освещённом небольшом кабинете сидел наследник из Уммланда Лиутпранд, его первый министр Тудджерри, пара жрецов с тетрадями на коленях, несколько советников стояли за креслами наследника и Тудджерри.
Приветствия были короткими и откровенно дежурными. Гостю дали чашу с бульоном и сухарики на подносе, после чего банкир Тудджерри, несколько буднично, поинтересовался: «Смена Солнцеликого и мятеж в Ромлее — ваших рук дело? Уж больно большой замах для провинциалов, чувствуется рука столичного «интригана-мастера».
Главный имперский министр с минуту сморел с вызовом, на крупнейшего банкира империи, но когда тот даже и не подумал шевелиться или отвести взгляд, произнёс: «Вы мне хотите бросить обвинение или показать свою осведомлённость?»
— Пока лишь второе. Хотя если смогу что доказать, обязательно и первое ваше предположение, осуществлю. — спокойно подтвердил Тудджерри. — Нас смущают такие частые последние мятежи, особенно ромлейский.
— Это озадачивает и меня. Похоже был явный заговор и…
— И видимо в столице? — ехидно осведомился Тудджерри. — Как то дружно пошли на выход королевства, особенно учитывая Ромлею, где до этого правил один из кандидатов на имперский престол… Словно кто заранее, ещё здесь, в столице империи — всё спланировал и теперь разыгрывает свою партию.
Дезидерий развёл руками: «Вы так считаете? Мне скорее кажется вероятной версия о давних связях между взбунтовавшимися провинциями и их надеждами на самостоятельность, как только наследники покинули свои земли и прибыли для Избрания. Велизарий опытный и опасный авантюрист и вполне мог…»
— Хватит! — внезапно вмешался прежде улыбчивый Лиутпранд, что сейчас сидел облачённый в элегантный жакет, положив ногу на ногу и молча попивал вино с печеньем. — Хватит! У меня складывается стойкое впечатление, что господин главный имперский министр всё это сам устроил — дабы подольше быть арбитром между кандидатами на престол державы, и заполучить себе место побогаче, после своей скорой отставки! — люди в окружении Лиутпранда закивали головами и стали громко выражать одобрение словами правителя Уммланда.
Пока Дезидерий клялся всеми оттенками Светила в своей невиновности и говорил что делает всё от него зависящее, что бы прекратить смуты и провести как можно поскорее Избрание императора, которому и предстоит решать возникшие внезапно у государства, столь серьёзные проблемы, в беседу вернулся Тудджерри: «Странную игру ведёт господин «престолодержатель»: он мешает встречам наследников императора с Избирателями и в это самое время королевства, словно бы гроздями, дружно — отказывают в повиновении империи! Господин Дезидерий хочет быть вечным главным имперским министром? Ему нравится идея постоянных раздоров в империи и его место при них, как условного «примирителя и переговорщика»? Уже давно пора было провести встречу и Избрание, а не тянуть время!»
— Уточните свой бред! — жестко парировал Дезидерий, решив пойти на определённую конфронтацию с уммландцами, раз по иному пока не получалось. — Вы все так часто бросаетесь обвинениями, тянущими за собой смертную казнь в случае их подтверждения, что поневоле задумаешься: за ними что то стоит, кроме бешеного желания сместить меня незаконно и срочно провести переговоры с Избирателями, за спинами остальных наследников и кандидатов на трон?
Лиутпранд и Тудджерри со смешками переглянулись и синхронно пожали плечами, убедив главного министра в его правоте.
Это означало что им пока что ему предъявить нечего и они просто стараются немного запугать «престолодержателя», как до этого, чуть примитивнее — делали все из кандидатов на императорство.
— Я не обижаюсь на ваши, не гневайтесь на правду, господин Тудджерри — довольно жалкие потуги меня вывести из себя. — продолжал Дезидерий, видя что сейчас он оказался в несколько выигрышном положении, чем вначале разговора и переглядывание старших уммландцев показало его правоту. — После ужина во дворце, представители Кельрики угрожали мне кострами, Гарданы — проблемами с тайными друидами и их колдовством, ромлеяне — грозились что ценное в теле отрезать… И все хотели пообщаться поскорее с Избирателями и по возможности без остальных родственников конкурентов в борьбе за трон…
Вся свита уммландского вице-короля дружно расхохоталась, лишь Тудджерри ехидно усмехался в свою короткую, «имперскую», бородку клинышком.
— Есть правила и законы, и я их намерен соблюдать! — несколько высокопарно продолжал свою речь «престолодержатель». — Всем наследникам следует проявить терпение и не раскачивать судно нашей империи, из стороны в сторону, по их внезапным желаниям! Мы найдёт выход на «малых имперских советах», по поводу наказания мятежных провинций и придумаем как скорее и законно провести Избрание императора.