Главный министр заранее собственноручно набил с полсотни кошелей золотом и серебром, и давая очередное поручение преданному ему человеку — тут же вручал и набитые тугие мошны, что бы исполнитель задания мог сразу же, по окончанию совещания, приступить к выполнению ему порученного мероприятия.
План, первоначальный, черновой, был таким: люди министра должны были начать вербовать хороших декламаторов, среди нищих артистов «говорунов» или жрецов бедных храмов, что не будут против немного подзаработать и отправив их с простой к заучиванию одностраничной инструкцией, в которой бы говорилось: что «нынешний главный имперский министр — старый друг и верный слуга почившего императора, хорошо разбирается в нынешних государственных делах и отличается умом и милосердием» — по возможности стоило начать создавать ему такой образ в народе, у провинциальных дворян и куцов, что бы они видели незаменимость Дезидерия и в случае чего, могли бы выступить с прошением к уже избранному, когда это случится, новому императору или группе Избирателей: в первом случае с нижайшей просьбой, во втором — возможной угрозой или даже требованием при мятеже «Оставить проверенного министра на его посту и дать ему возможность и далее действовать на благо Отчизне».
При старом императоре главный министр ни за что бы не пошёл на подобную авантюру, но смерть основателя державы и смутное время, что как считал Дезидерий уже наступило — позволяли ему начать собственные подобные проказы: как с мнением простецов, так и влиянием народных «хождений» на волю и решения власть придержащих.
Неизвестно что получится сейчас, но первый император его конечно бы, после ходатайствования от толпы — оставил на должности, по крайней мере на короткое время, а потом… Потом почти наверное казнил, пыточно, как только его многочисленные агенты подтвердили что все эти «требования» были устроенны специально.
Уже под утро, когда Дезидерий только прилёг в кресле что бы немного поспать после суматошного и важного прошлого дня, первые «говоруны», нанятые его агентами, начали проповедовать на улочках столицы, в бедных кварталах и на площадях: «Не стоит менять тягловых лошадей! Оставить следует проверенных людей, которых сам первоимператор и выбрал! С ними — вернее! Оставим благосостояние и мир, дадим покой нашим землям — долой чужаков из дальних провинций: они как голодные псы и накинутся сперва лишь набивать себе собственную мошну, имперской казной! Следует держать на прежнем уровне и уважать умнейших, из министров первого императора…»
Особо их никто сперва не слушал, принимая за очередных городских сумасшедших, однако вскоре даже те, кто вначале смеялись над уличными рассказчиками — начинали активно спорить с друзьями и членами своей семьи по данным вопросам, и через какое то время оказывалось что и они сами страшились перемен в своей нынешней жизни, и были бы не против оставить всё как есть: как они знали и к чему уже привыкли, что бы не произошло чего то ненужного, что лишь ухудшит им жизнь.
Дезидерий планировал в дальнейшем начать бесплатные раздачи еды, совмещая их с подобной же агитацией и таким образом создать армию своих поклонников — которые смогут если и не напугать наследников, то хотя бы показать им его, главного имперского министра, влияние на простецов и их настроения, хотя бы в столице и её окрестностях, а в дальнейшем оградят министра от возможной скорой отставки и расправы со стороны нового правителя.
Будучи «престолодержателем» — именно на нём сейчас была казна и траты из неё, и Дезидерий мог потихоньку назначать людей если и не на первые должности, то по крайней мере на значительные, что бы с их помощью подстелить себе одеяло, в случае падения с нынешней своей властной высоты.
Испуг после смерти бывшего хозяина уже прошёл и утром, с первыми лучами солнца, проснувшийся министр Дезидерий почувствовал новую уверенность в своих силах: ему было вполне по силам очаровать и убедить одного из наследников оставить ему бразды правления этой сложной махиной — империей, самому же пребывая в постоянном увеселении и праздновании чего угодно.
Ресурсов казны и нынешних полномочий «престолодержателя» — вполне было достаточно что бы припугнуть или наоборот, просто скупить с потрохами хотя бы часть Избирателей, и с их помощью «протащить» нужного ему внука, государем.
Потом… Потом следовало подстраховаться: устроив брак, правда возможно предварительно разведя того — так как двое наследников были уже женаты, и устроить брак с родственницей самого главного министра или, что тоже было неплохо, самому наконец жениться на племяннице или кто там будет свободен, из близких родственниц кандидата, которого он протолкнёт и собственноручно усадит на трон.
Это всё были пустяки, но довольно важные. Однако прежде следовало заняться встречей и общением с Избирателями, что бы к приезду наследников из их собственных королевств — первые, полностью были готовы исполнять распоряжения главного министра и Избрание превратилось бы в лёгкую шутку, сотворённую «престолодержателем», с идеей выборного императора.
Потянувшись в кресле и довольно крякнув, Дезидерий вспомнил что уже вскоре, утром, начнётся церемония с шествием повозки, точнее колесницы четвёрки коней — с телом умершего императора к Храму, на площади которого его и сожгут, при личном соцерцании прибывших дворян и толп простецов, что будут стоять где подалее от места сей церемонии.
Следовало поторопиться, что бы встретиться с главой столицы и начстражи императорского дворца и узнать что на сегодня у них запланированно кроме оговорённого вчера на совете: ни разу не бывало так, что бы первоначальный план исполнялся. Всегда хоть чуток, но его приходилось корректировать.
Глава вторая: «Ночные визиты»
Утром, ещё как следует не отдохнув после инструктажа своих людей, главный имперский министр Дезидерий уже направлялся вновь во дворец лишь вчера умершего правителя огромной державы.
Сейчас он использовал не привычную ему тяжёлую карету, с лишь иногда придаваемыми к ней разъездами имперской гвардейской стражи, для охраны, а паланкин — на котором можно было шустро проскочить, малыми боковыми узкими столичными улочками и быстро попасть в императорский дворец, через небольшие тайные воротца у одной из условно «глухих» стен дворца.
Дезидерию ещё вчера вечером удалось не допустить своего противника, Аргуина, к назначению «сопровождающих», для встречи прибывающих в столицу Избирателей: Аргуин был главой имперской канцелярии и отвечал за службу протокола и всё этому сопричастное.
Однако Дезидерий смог убедить начстражи покойного императора Магинария Имерия, что не следует мешать «престолодержателю» в организации ближайшего Избрания нового правителя империи и создавать сейчас, в сложное время, две параллельных структуры что будут организовывать работу по встречам выборщиков, не следовало.
Главный имперский министр смог доказать, что ему проще будет самому встретить и разместить Избирателей по свободным, принадлежащим государству, виллам и особнякам в столице — хотя на самом деле у всех Избирателей были собственные поместья в столичном имперском городе.
Далее министр предложил, для компенсации явно раздосадованному сложившейся ситуацией Аргуину, заняться, вместе с главой столицы что внезапно приболел — организацией мероприятий по прощанию с покойным императором и дальнейших встреч, у городских ворот, наследников.
Было решено устроить им по приезду большой праздник: с радостной восторженной встречей толпами верноподданного народа и увеселительными мероприятиями в самом городе и его окрестностях.
Ранним утром, в замершем в трауре императорском дворце, собралась четвёрка нынешних высших сановников «распорядителей» государства и коротко поздоровавшись, определились с дальнейшими своими шагами на сегодняшний день: вынос тела покойного Императора и установка его на специальную платформу, на колеснице, дабы каждый мог убедиться что это именно он и что бывший хозяин империи — точно умер.