— Кто назначил тебя главной? — взорвалась блондинка, найдя жертву для невыплеснувшейся агрессии.
Слушать продолжение скандала я не стала. Толпа из ста сорока семи очень быстро разбивалась по шесть-семь человек. Я могла опоздать.
Мне требовалась группа со здравомыслящим лидером. К двадцати девяти годам знаешь большую часть своих достоинств и недостатков. Нет ложной скромности или «розовых очков». Я не обладала лидерскими качествами. Я не могла бы повести за собой толпу или вдохновить кого-то на подвиг. Не зря же я щеголяла дробью, а не целым числом.
Я обратила взор на те компании, где имелись начальные цифры. Девушки, из первой полусотни прибыли раньше, а значит, имели информации немного больше. Кто знает, почему нас вытаскивали в таком порядке? Может, номер один и в жизни номер один, а все последующие — ее жалкие подражатели?
— Эм, привет, — поздоровалась я, останавливаясь у обособленной ото всех компании. Четыре пары глаз оценивающе уставились на меня, заставляя почувствовать себя неуютно. — Под каким лозунгом собрались? — пошутила я.
На каменных лицах не дрогнула ни одна мышца.
— Привет, — смерила меня взглядом Избранная с гладкими ламинированными волосами. — Я — Васелина. Можно просто Селина.
— Степанида, — поздоровалась вторая. — Друзья зовут меня Нита.
— Клавдия, — вставила третья. — Или Ди.
— Альберта. Аля.
— Охренеть, — с чувством высказалась я. — Но можно просто Аня.
Девушки синхронно переглянулись.
— Аня? — переспросила первая таким тоном, словно я назвалась не иначе как Царицей Савской. — Как Аннет или Анабель?
Я покачала головой. Девушка закатила глаза.
— Прости, но тебе следует поискать другую компанию.
Я не стала спорить. Отойдя на несколько шагов, за спиной послышался смешок одной из красноименниц.
— Боже, я так устала им по сто раз объяснять, — вздохнула ее подружка.
Я поморщилась. Почти ведь забыла, каково это бывает: быть обсмеянной кучкой недалеких девиц.
«Без паники, Аня, — приказала я себе. — Никто бы не смог собрать в одном месте сто сорок семь стерв одновременно. Это же не кастинг на тв-шоу».
Я заставила себя направиться к следующему кругу ада.
Знакомство с группой самоубийц, на удивление, оказалось более позитивным. Девушки прибыли в Центр сразу после смерти. Они до сих пор считали, что это загробный мир, и все мы мертвы. Мол, они ушли из жизни добровольно, а остальные в следствии несчастного случая или еще чего. Разношерстная группа из парочки школьниц, студентки с неразделенной любовью, домохозяйки и жгучей брюнетки-танцовщицы, посочувствовали и пожелали мне удачи в дальнейших поисках.
— Если вспомнишь, что сама себя убила — возвращайся к нам, — дружелюбно предложила девчонка, что младше меня раза в два. — Может, твой мозг блокирует память о том событии. Такое часто случается.
Следующая группа обсуждала цыганку, с которой столкнулась каждая из них. В одном случае неизвестная женщина выступала с проклятьями, а в другом, наоборот, обещала неожиданную награду. Что неудивительно, цыганку эту повстречали в одном и том же городе на железнодорожном вокзале. Сами девушки между собой не были землячками. Кто проезжал мимо, кто в гости к родным, кто поступать, кто на новую работу. Я, цыганок, колдуний, волшебниц, хиромантов и прочую мистическую тусовку, видела только по телевизору, и из них всех, лично мне и еще одной двенадцатой населения всего Земного шара, обещали, что дела будут складываться весьма позитивно, если сохранять внутреннее равновесие, и что-то там про удачный транзит для смены работы. Этого оказалось мало, чтобы попасть в тусовку посетительниц железнодорожного вокзала.
Отпали и следующие две, где ключевую роль играла аномальная пигментация оболочки глаза, она же гетерохромия, а так же, необычные цвета радужки: почти черные, сиреневые, красные, ярко-золотые. Пролетела я и с группой рыжих. Оказалось, недостаточно красить волосы оттенком «красное дерево», чтобы зваться ведьмочкой их круга. Не подошла мне и группа приемышей, как обозвала их номер девять из группы разведенок.
Ища пристанище, я натолкнулась на внезапно сформировавшихся «венценосных» — сбежавших из-под венца, почему-то организовавших бойкот мамашам — девушками, у которых остались дома дети.
— Здесь есть где-нибудь обычные? — взмолилась я, возвращаясь к тому месту, с которого начала поиски. — Или любители домашних животных? Фанаты телефонов, которые нельзя себе позволить?