– Тебе не кажется, что маркиза ла Косс задерживается? – спросил Гай.
– Думаешь? – чёрная бровь Велиуса взлетела. Его взгляд был устремлён на дорожку из лепестков роз, по которой наречённая должна была пройти.
– Я просто не понимаю, что можно так долго делать? – проворчал Гай.
– Ну сегодня такой день. Моя наречённая хочет быть самой красивой...
– Невесты всегда красивы.
– Гм, – задумался Велиус, а затем вручил букет лиловых роз другу, и под удивлённые взгляды гостей ринулся к вглубь парка. – Я не успел ей сказать… – он вздохнул. – И мне отчего-то, кажется, что моя леди стремительно сбега́ет.
– Куда сбега́ет? – спешил за ним Гай, размахивая букетом.
– Понятия не имею.
– А что забыл сказать?
– Сказать, что я буду её любить вечно и всё в этом духе.
– Как можно было не успеть? Ты что, идиот? – Гай замер на месте.
– Я был занят, – вздохнул герцог и обернулся, сунув руки в карманы.
– И чем же? – рявкнул блондин.
– Прокля́тыми рудниками, знаешь, сколько дел накопилось, пока я гонялся за тобой? Нужно было подписать документы, проверить отчёты и оставить распоряжения поверенному, чтобы в медовый месяц не отвлекаться от жены.
– Я бы тоже сбежал в таком случае, – проворчал Гай.
К жениху и свидетелю торопился Аргус, дворецкий маркизы ла Косс. Мужчина старался идти быстрее, но еле ковылял. Лицо мистера Рубио, было слишком бледным.
– Ваша Светлость… Маркиза… Моя госпожа, она сбежала.
– Ну вот, что я тебе говорил? – процедил Велиус.
– Нужно проверить выходы из парка, – предложил Гай, окидывая взглядом товарищей по несчастью.
– Что их проверять, там мои люди, – ответил герцог. – Её не выпустят. Она где-то здесь или… Первый мне помоги… А Кирс, где, Аргус?
– Не знаю, Ваша Светлость, – пожал плечами старик.
– Проверяем каменную ограду, – сказал Велиус двоим.
– Ты что думаешь леди, будет лезть через высокий забор?
– О, эта будет!
Мужчины разошлись в разные стороны. Велиус заметил, что за деревьями впереди промелькнуло белое платье, и направился в ту сторону. Обогнув огромную цветочную клумбу, он увидел свою избранницу, поднимающуюся по садовой лестнице, приставленной к каменной стене. Леди собиралась перескочить через деревянный парапет. Её пышная юбка, сияющая в солнечных лучах, слегка колыхалась, демонстрируя будущему мужу изящные щиколотки в белых чулках и туфли с очаровательными бантиками на невысоком каблучке.
Корсет леди был украшен мелкими камнями, которые играли на солнце всеми цветами радуги. Длинная фата время от времени пыталась запутаться. Леди поднималась, опасно наклонившись, словно намеревалась сорваться.
– Да вы издеваетесь, миледи? – рявкнул Велиус. – Что вы делаете?
– Андертон? – Зелёные глаза невесты округлились. Леди в пышном платье замерла у самого верха каменного забора, который собиралась перелезть.
– Миледи, ну же? – послышался с другой стороны забора звонкий голос Кирс. – Скорее!
– Кирс! – рявкнул герцог.
– Ой! – раздался испуганный голос горничной. – Всё! Прибежали! Ухожу-ухожу, Ваша Светлость!
– Какого демона, Нерине? Я вас жду у алтаря. Отчего вы здесь, леди?
– Я боюсь, – пискнула она.
– Чего?
– Вас!
– Да объясните, что происходит!
– За полтора месяца я вас видела два раза! Вы перестали уделять мне время, и ни разу не сказали, что любите!
– Я хотел, но был занят. И потом, столько раз я собирался вам признаться, но нам вечно мешали... а рудники слишком требовательны. Я забыл... Ну знаете, как это бывает?
– Нет! Забыли, говорите?! – Леди добралась до верха, села на деревянный парапет забора и сняла туфлю, а потом запустила в герцога. – Как такое можно забыть?!
Андертон еле успел отскочить от снаряда.
– Рудники!
– А может леди Неверс? – спросила маркиза, зло сверкая зелёными глазами, и запустила в него вторую.
– Миледи! – рявкнул он, отскочив в другую сторону, а потом рассмеялся. – Вы что ревнуете? Но я люблю только вас, моя дорогая!
– Нет!
– Знаете рассказ, который нынче моден? – Велиус наклонил голову и улыбнулся.
– Если вы снова скажете про пиратов, – процедила она. – То я...
– Нет, я про леди, которая теряла свои туфельки.
– Но я не теряла, а хотела, чтобы туфли достали до вашей головы, – ехидно сказала маркиза. – Может, тогда, вы бы догадались, что я чувствовала всё это время.
– Вы, кровожадная плутовка, – рассмеялся Велиус. – И вот знаете, о чём я думаю? Что всё-таки ваш зад напросился на трёпку, и я должен был давно это сделать, и, быть может, вы бы не вздумали от меня сбега́ть.
– Вы не посмеете!
– Да ну? Слезайте, леди, да живее! Я собираюсь сегодня на вас жениться. А потом увезти в Райдеро. И не выпущу из моей спальни раньше чем через две недели, – процедил он. – А если не слезете, клянусь, я вас сам сниму. Только тогда речь священнослужителя и торжественный бал мы пропустим и начнём именно с моей спальни… И Первый, помоги тому, кто решит встать на моём пути.
Она улыбнулась.
– Не слезу, пока вы не скажете мне…
– Что я влюблён? Что буду любить вас вечность? Я буду любить вас, баловать и лелеять. Вы будете заниматься своими цветами, и я даже готов послушать ваши рассуждения про растения… Правда, не бесконечно, и после исполнения супружеского долга. Это ли не любовь, леди?
Нерине засмеялась. Звук колокольчиков наполнил его душу счастьем.
Велиус подошёл ближе и протянул ей руки.
Леди сделала небольшой шаг вперёд, и вместе с волнами сияющей ткани попала к нему в объятия. Герцог сжал Нерине и закружил, а затем коснулся её губ.
Андертон целовал неспешно, словно обещая дарить любовь вечно. Мужские ладони ласкали обнажённую спину, не прикрытую венчальным платьем. Руки Велиуса прижимали хрупкий стан леди так сильно, что с её губ слетел вздох удовольствия.
Кровь герцога горела и быстро бежала по венам, что на миг, показалось: он не выдержит. И если этот поцелуй продлится хоть на минуту дольше — взорвётся. И, наверное, даже поможет леди перебраться через забор, но вместе с ним, а затем больше никогда её не отпустит.
– Вы не сердитесь, Велиус? – Маркиза отклонилась и заглянула в серые глаза, тем самым спасла праздник от его первобытных мыслей.
– Нет, конечно, моя любовь, – тихо сказал Велиус, пытаясь справится с бушующей в крови стихией. – Я должен был вам уделять больше времени, но нужно было разобраться с делами, чтобы мы могли провести побольше времени вместе. И я готов столько раз поклясться в любви, пока вы это навсегда не запомните, леди.
– Я вас тоже люблю, Велиус, – просто сказала Нерине.
– Тогда, миледи, сейчас вы наденете свои туфельки, и мы вернёмся к гостям, потому что этот день и так слишком долго длиться. И право, моё терпение вот-вот кончится!
Самая красивая пара предстала перед Святым Отцом и фигурой бога небес, чтобы дать обеты друг другу. Не только любить, но и почитать, уважать, делить горе и радости на двоих.
– Я сейчас распла́чусь от умиления, – пробормотал Бадильяр, сидя у Гая на руках. – Какой торжественный момент!
– Да, демон — очень миленько, – шепнул свидетель в ответ. – А если бы ты ещё следил за леди, а не заглядывал дамам под юбки, мы бы уже давно полакомились изысканными блюдами…
– Ну, знаешь ли, я не видел красивых дев больше тысячи лет, – прищурился Бадильяр. – Кто ж знал, что Нерине надумает сбежать. Но свадьба спасена…О, пекло меня поглоти, какой милый поцелуй, – захлюпал Бадильяр носом.
Чета Андертонов скрепила обеты самым нежным поцелуем и гости ахнули, от теплоты и любви, которые сквозили во взглядах венчающейся пары.
– Прекрати, – проворчал Гай. – Не смей замазать мой пиджак своими слезами. Демон!
– О-о-о, это так чудесно! – хлюпал носом от умиления Бадильяр.
С другой стороны, стояли вдовствующая герцогиня Андертон и виконт Лайл.