– Я бы сказала, что у вас тут сложно. Но я всё понимаю. У меня же всё просто, без условностей. Хотела у вас спросить, господин Рин, а что значит обращение сана? Меня так называли здесь.
– Так обращаются к желанным гостьям, показывают свое расположение. Но тогда, в зале, ты сказала, что ты служанка. Я же принял тебя за одну из жён. А сейчас тебя привели в качестве рабыни. Чувствую, у тебя душа воина. Объясни, как так?
– Нечего объяснять, это вы все лучше у командора здешнего спросите. Он лучше знает обо всем, – от неприятных воспоминаний о побоях я нахмурилась, – а душа, это личное.
– Вопрос был задан тебе, – вот вроде бы и не сказал ничего такого, но аж мурашки пошли по спине, неуютно стало.
– Господин Рин, я не знаю, что я могу рассказывать, и как мне это потом может аукнуться! Ранее, с помощью кнута, мне тут объяснили, что даже разговаривать с вами нельзя, не то что давать какую-либо информацию, – разволновавшись, я встала с места и стала вышагивать туда-сюда.
– Тут у вас, вообще-то, работорговля, оказывается, развита! Как можно торговать живыми людьми, вы мне это лучше объясните, уважаемый принц! В своде законов этот пункт чётко прописан, для всех планет Галактического Союза, чёрным по белому указано, – короче, меня понесло. Закончив свою тираду, выдохнула, так разошлась. Просто, раз есть возможность высшему начальству выразить недовольство, то нужно сразу все выкладывать, пока время есть, хуже уже не будет. Надеюсь, я не ошиблась в нем, и он поймет мои действия правильно.
А потом я понимаю, что я же не в широких парусах своих, а в халате лишь, босая, с мокрыми волосами ещё. Хожу, свечу ему голыми коленками. Ворот немого распахнулся. И как тут здоровому мужику меня правильно понять, если я показ такой устроила. Поймите меня правильно, я не думаю, что моё тело может свести с ума такого представительного мужчину. Корону не ношу и понимаю, что есть такое понятие, как социальное неравенство и нравственная пропасть. Но это всплывает, если прислушиваться к мозгам. А вот тело реагирует на этого самца странно. Сразу хочется выглядеть привлекательнее и, подсознательно, поправить волосы. С этим нужно разобраться, ибо шансы заведомо провальные.
– Кхм... Извините за излишнюю эмоциональность, – поспешно села я обратно на место. Хоть одно разумное действие за сегодня, судя по всему.
– Я знаю, ты говоришь правду. Мне нужно тебе объяснить местные устои. А потом жду историю от тебя. Рассказ займет немного времени. Не возражаешь, если мы сменим обстановку, – и снова я почувствовала, что возражения мои и не нужны, так, для галочки спросил.
Дождавшись, пока я кивну в знак согласия, он встал из-за стола и помог подняться мне. А как только я дотронулась до его руки, то меня аж передернуло от боли. Пальцы, как будто, оплавило огнем. И правда, на ладони ожог. Болит сильно, кажется, боль даже усиливается. Шрам точно будет. Вв капсулу меня теперь никто не отправит, разбазаривать ресурс наннитов так часто мне уж точно не позволят.
– Эй! Вы бы предупредили, что нельзя касаться вас. Больно же! Что вы за раса такая, что людям опасно притронуться даже? – не упустила уточнить я.
– Можно, а это была случайность. Иногда бывает, – глухо произнёс он.
Ох, как его поменяло. И куда делась маска величия? Теперь он стоит растерянный, странно на свою ладонь смотрит. Как будто не узнаёт. В глазах полное непонимание. Даже немножко обрадовалась, теперь можно любоваться им, не таясь. Все равно он как будто не тут. В его вытянутых ушах заметила множество сережек. Уверена, что такие, как он, их не для красоты носят. Каждая серьга в виде характерного узора. Если будет возможность, спрошу потом.
– Давай продолжим наш разговор позже, мне нужно уладить кое-какие дела, – и снова он ушёл, слишком поспешно, будто убегая даже. Неожиданно для меня. Я и понять ничего не успела. Что вообще произошло? И что делать дальше? Мне вот не нравиться, что меня без ответов всегда оставляют. Начинаю ощущать себя диковинной зверушкой. Кому нужно, зашел, посмотрел, а надоела – ушёл обратно. И нет необходимости соблюдать этикет, обязательства... Хотя про этикет, это меня занесло. Сама я в нём не сильна, выставила себя дурой безответственной. Вроде как, подавать на стол пришла, прислуживать, а в итоге ни на что не сгодилась. Надавила на жалость, так меня, по доброте душевной, накормили, напоили. Высокомерия и презрения не выказывали, ни в чем не упрекали. Дали молча поесть и всё. А мне тут еще объяснения подавай, оправдывайся… Его тоже можно понять, он личность занятая. У него действительно могут быть срочные дела, которые не требуют отлагательств. В этих противоречивых мыслях меня застали всё те же женщины, которые накануне меня готовили и собирали к столь значимой встрече.