– У меня шея затекла, можно быстрее? - бурчу я сердито, прикрываясь от него хотя бы словами.
– Потерпишь, – и снова лёд в голосе. От такого контраста я дёрнулась, непонятно почему разозлившись.
– Всё, спасибо, сама справилась, – а сама смотрю на небольшой клок волос на его ботинках, и так их мне жалко. Это не я должна себя чувствовать неловко. Мог бы извиниться.
– Мы не договорили вчера. Я уже узнал о тебе некоторую информацию. Так как никто не удосужился, что-либо рассказать, то этим займусь я, – он смотрит на меня серьёзно, уже нет тех смешинок, что плясали в его глазах еще вчера. Что-то изменилось в нём, или между нами, за это время.
Когда мы выходили из каюты, то я, спеша узнать ответы, таки разбила небольшое зеркало, задев рукавом. Оно стояло на тумбе, прямо у входа. А теперь вот только рама уцелела и валяется на полу. Говорят, к несчастьям. Запоздалый знак. Это и так понятно, у меня, в последнее время, полоса невезения не заканчивается.
В нише снизу открылся маленький люк. Оттуда появился квадратный робосос. С шумом и чвакающими звуками, он быстро убрал все осколки и схватил цепкими клешнями раму, потащив обратно.
А потом я сидела в удобном кресле, слушая рассказ Антаарского принца. Голос его ровный и обволакивающий, словно успокаивал своим приятным низким тембром. Несмотря на то, что я уже дважды встречаюсь с ним в крайне глупой ситуации, ни видом своим, ни словом он не дал понять, что относится ко мне с предубеждением. Мистер серьёзность. Сильный всё-таки мужчина, с ним (о, глупость какая!) хочется прикрыть глаза, склонив голову ему на плечо. Конечно же, что я так не сделаю. Во-первых, он сидит напротив и чисто технически не получится. Во-вторых, показывать своё отношение к нему не стану. Он, по понятным причинам, мне нравится. Но нет. И если когда-нибудь я буду рассказывать эту историю Заринке, то никогда не упомяну, что сейчас я сижу в кресле красиво. Это когда спина прямая, плечи расправлены и грудь колесом. Закинула ногу на ногу, вся такая конфетка. Можно фотоскан на память делать.
Выслушав его, я узнала, что планета NT-1 на самом деле называется Антания. Основное население, это коренные жители эльваны. Хотя планета мульти населённая и других видов существ тут тоже живёт достаточно. Тут закрытое существование, строго по пропускам. Во внешней политической жизни они особо не участвуют, полностью автономны и недоступны простых желающих. Любое существо, будь ты человек или ашар, должно иметь при себе пропуск.
Я знаю про такие штуки. Это временный штрих код, наносится на запястье, а при проверке его считывает специальный датчик. Затем соотносит результаты с базой данных. И когда меня подобрали тогда, в пустыне, то, естественно, при сканировании не обнаружили ничего. По закону нелегалы считаются бесправными, если кто встретит такого, то может забрать его себе, как вещь. И будет фактически его хозяином, опекуном и поручителем в одном лице. Это гарант безопасности для общества, и бесплатная раб сила для владельца. Все счастливы и довольны. Кроме нелегала, конечно же. Ему как-то не очень, я думаю.
Но у них такая политика. Если пролез на запретную планету без допуска, то сам виноват. Жестко и, вроде как, справедливо. Но мне такой расклад не нравится. Почувствовала на себе весь побочный эффект, так сказать.
– Как получить такой штрих код , будучи в статусе нелегала?
– Твой поручитель должен сам тебя занести в реестр, заплатив госпошлину и штраф, – мне показалось, или на его лице я увидела намёк на улыбку?
Жаль, что я не знаю, как он смеётся. Запрокидывает ли он голову назад, есть ли у него ямочки на щеках, это всё хотелось бы увидеть. А еще на мгновенье захотелось быть той, из-за кого он мог бы искренне хохотать. Без этой маски величия, что, наверное, с ним с самого рождения, без лоска и без роскоши. Будто бы мы старые знакомые.
Ой, что-то я задумалась. И понесло меня куда-то не туда. Нисколечко мне не жаль всего этого. Мужик красивый, но хорош уже, сопли на кулак наматывать.
– Ты говорил, что я гостья, – ладно, попытаюсь зайти с другой стороны.
– Говорил, но передумал. Завтра ты поедешь со мной, в резиденцию. Теперь я твой… поручитель, – показалось, что последнее слово он смакует, как лакомство. И так сладко сказал, многообещающе.
– А позвольте полюбопытствовать, господин_не_пойми_кто. Что вы вообще позволяете себе? Неужто надеетесь на тёплое отношение, после таких то новостей?