Тар ничуть не удивился: бывший конник, несмотря на кажущуюся неприхотливость, удивительно любил комфорт и при любой возможности не упускал случая себя побаловать. Недаром за всегда тщательно подобранную одежду многие за глаза называли его Бароном.
- Я бы удивился, если бы не пришло. – Ответил Мэйн. – Князь спит и видит, как бы затащить нашу красотку в постель.
- А Морем ревнует! – Оба захохотали, представив, что будет твориться на балу. Соперничество между двумя мужчинами неминуемо! Вот только Диана явно неровно дышала к Амрасу…
Глава 28
На балу...
Музыка…
Стремительная и легкая. С мелодичными переливами дудочек и резкими визгливыми выпадами скрипок. То невинная и нежная, как роса, тающая под утренним солнцем. То вкрадчивая и манящая, подобно каплям нектара в лепестках цветка-ловушки, тяжелая и тягучая, как тридцатилетнее вино, отдающее негой и жарой давно прошедшего лета.
Она меняется, наполняя воздух то резким гулом длинных труб, напоминающим рев тхоров на пустошах Вечных Топей, то трелями флейт подобно птицам в парке Обители. Разная. Но необыкновенно выразительная и завораживающая.
Диана лениво отпила глоток легкого, чуть щиплющего язык вина, прокатывая его во рту. Оно было прохладным, чуть терким и слегка отдающим ароматами горных трав. Чудо, а не вино!
«Впрочем, здесь многое попадает под слово «чудо». – Взгляд девушки скользнул вдоль переливающегося шумом и красками человеческого моря, плескавшегося от одной украшенной стены огромного зала до другой, от оркестра в узкой, слегка приподнятой ложе, до банкетных столов. Словно сама радуга упала сюда, капельками и каменьями оставшись на полумасках, шлейфах и нарядах высшего света Стигии.
Бал-карнавал. Для любого, самого уставшего или невеселого человека в этом слове остается частичка радости и ожидания светлого праздника.
В воздухе, вплетаясь в музыку, раздавались сотни голосов, кричащих и смеющихся, шепчущих признания и непристойности, обещающих и язвительных. Сотни случайных встреч и тысячи мимолетных взглядов, означающих новые союзы, скрепляющих обещания и договоры – этот бал был еще одним местом вечной, словно само время, политической игры, в которой неудачник мог получить забвение.
Собственно, Амрас приготовил празднецтво совсем не по случаю прибытия делегации, приезд которой явно остался еще одним малозначительным событием. Просто несколько раз в год, в огромном бальном Зале Времен происходили подобные карнавалы, на которые князь лично приглашал лучшие «сливки» Стигии из древних родов или (вот, она политическая изнанка!) наиболее полезных и нужных людей.
«К счастью, нам-то хоть не придется ни от кого прятаться. – Диана увидела в толпе багровое облачение Анора и невольно хихикнула, подумав об очередном обострении пищеварения тэра после бала. – Нас же никто здесь не знает».
– И по поводу чего такое веселье? – Валд возник рядом. Светло-зеленый костюм с маской в виде полумесяца и длинными перьями удивительно ему шел.
– Похоже, начальнику придется прикупить эликсиров!
– Похоже. – Знающий хихикнул. – Великолепный вечер!
Диана только кивнула. Амрас, будто прочитав мысли троих магов, предоставил им абсолютную свободу. Хочешь – ешь и пей, хочешь – дыши воздухом на прилегающих к залу террасах, хочешь – танцуй. Тем более, что Морем, несмотря на все увещевания Анора, на бал не явился, сославшись на подвернутую ногу.
«Так хорошо, что просто не верится». – Скетически шепнул девушке внутренний голос. Она так и не согласилась с подозрениями Анора, но какой-то смутный холодок не давал ей полностью расслабиться, словно в любой момент могла случиться неприятность.
Глава 29
«Глупости!» – Девушка отпила еще глоток вина и вновь, уже в который раз, принялась оглядывать огромный, в половину длины западного крыла, зал. Пожалуй, большими размерами мог похвастать только Зал Памяти в Обители.
Высокий потолок, стилизированный под ночное небо, поддерживали узорчатые перекрытия и два ряда колонн, делившие все пространство на три неравные части. Одну из них занимало множество длинных столов, блиставших под магическими люстрами начищеной до блеска посудой. Тысячи бокалов, графинов, тарелок, салатниц и блюд, с множеством явств, одно изысканнее другого, манили к себе гурманов. Вдоль противоположной стены сверкал десятками инструментов оркестр. Музыканты, в строгих костюмах, казалось, представляли собой одно целое, рождая завораживающие душу звуки.