Надеюсь, мое имя еще не прозвучало. Я рассчитывала, что граф замнет скандал. Договорится с герцогом молчать об этом недоразумении, мы уйдем, и на этом все закончится.
Именно таков был мой план, но у графа он внезапно оказался другим. Я поняла это сразу, едва его увидела. Обычно спокойный и сдержанный сейчас он буквально ворвался в чужие покои. Его седые волосы были растрепаны, сюртук застегнут наперекосяк. Заметив меня, он схватился за сердце.
— Мою дочь обесчестили! — голос графа дрожал от нескрываемой боли. — Ей всего девятнадцать. Она была непорочна.
По-прежнему держась за сердце, он с трудом доковылял до кресла и свалился в него кулем. Актер! Я смотрела на него, восхищалась игрой и едва сдерживалась, чтобы не поаплодировать. Настоящий талант. В моем мире ему бы вручили Оскара.
Ни на секунду не поверю, что ему есть дело до моей чести. Чего он вообще так за нее уцепился? Я-то надеялась, граф вытащит меня из передряги, а он напротив подбросил дров в костер разгорающегося скандала. Что вообще здесь творится? Я перестала улавливать суть происходящего.
— Марианна, мое милое детя, — граф протянул ко мне дрожащую руку.
Я замялась, не зная, как быть. Проявление нежности ему не свойственно. Значит, это игра на публику. Но чего он добивается? Я все никак не могла это понять, а потому ужасно нервничала.
Со стороны граф выглядел как обычный старик лет шестидесяти — высокий, худой как жердь, абсолютно седой. Но это ширма, за которой надежно спрятана истина. Мало кто видел настоящего графа. Большинство из них уже нет с нами. Я одна из немногих, кто видел и выжил.
Пришлось подойти к графу и вложить свою руку в его ладонь. Он редко дотрагивался до меня и чаще всего эти прикосновения приносили боль. Стоило нашим рукам соприкоснуться, и меня привычно бросило в дрожь. Именно в этот момент я поймала на себе задумчивый взгляд герцога. Неужели он о чем-то догадался? Да нет, померещилось.
Граф сжал мои пальцы, да с такой силой, что я чуть не ойкнула. Эта хватка не имела ничего общего со стариковской немощью.
— Давайте поскорее уладим этот вопрос, — нарушил герцог неловкую паузу. — Я готов заплатить. Скажите сколько.
— Что? — граф взвился с кресла. — Ваше предложение оскорбляет меня! Я не какой-то безродный крестьянин, а моя дочь не продажная девка. Вы обесчестили Марианну и обязаны загладить вину.
— Каким же образом? — поинтересовался герцог.
— Вы женитесь на моей дочери, — заявил граф.
Настала моя очередь хвататься за сердце и падать в кресло. Я не ослышалась, речь действительно идет о браке? Но чего ради? Ни за что не поверю, что граф решил устроить мою личную жизнь. Он что-то задумал, а мне как обычно уготована роль разменной монеты в его очередной гениальной комбинации.
Глава 5. Венец
Все это какой-то кошмарный сон. Как бы поскорее проснуться?
Я не верила, что граф всерьез. С какой стати мне выходить замуж за герцога? Поиграли и хватит.
Естественно, герцог такому повороту тоже не обрадовался. В его золотых глазах мелькнул самый настоящий ужас. Прямо обидно. Как будто ему в жены предлагают чудовище, а не девушку. Я, может, не подарок, но во мне точно нет каких-то жутких изъянов, а род графа достаточно знатен и богат, чтобы породниться с герцогским.
— Вы шутите, — фыркнул герцог. — Этому браку не бывать.
Снова в спальне повисла тишина. На этот раз зловещая. Мужчины сверлили друг друга неприязненными взглядами, пока мы с ищейкой старательно делали вид, что нас это не касается.
— У меня есть свидетель, — граф указал на ищейку. — Он подтвердит, что вы обесчестили мою дочь.
Ищейка стоял у двери. Судя по выражению лица, он едва сдерживался, чтобы не выбежать из спальни. Как я его понимала! Я сама мечтала оказаться как можно дальше отсюда.
— Вы не заставите меня, — тряхнул головой герцог.
— Я — нет, но кое-кто другой может, — граф обернулся к ищейке и заявил: — Я требую аудиенцию у короля. Пусть наш спор решат на высшем уровне. В конце концов, речь идет о чести благородной девушки.
— Ваша просьба будет передана его величеству, — поклонился ищейка.
Ему ничего не оставалось, как согласиться. Даже герцог не смог возразить. Тут граф был в своем праве.
— Прошу вас покинуть мои покои, — холодно произнес герцог.
Я встала с кресла и разгладила юбку. Смотрела куда угодно только не на хозяина спальни. Нехорошо получилось. Но кто же знал, что все зайдет так далеко? Я по-прежнему не догадывалась, чего добивается граф, и мне это не нравилось. Я будто брела с завязанными глазами по лабиринту. Натыкалась на углы, падала и понятия не имела, где выход — вот как я себя чувствовала.