Затопило бревенчатый дом.
В самый полдень дышать уже нечем.
Ночью холод сменяет жару.
Комариные песни под вечер,
Непроглядный туман поутру.
Вянет лес на гранитных утёсах,
Брезжит марево, травы – в соку.
Хорошо бы пройти по покосам,
Запалённо припасть к роднику.
Огороды картофельным цветом
Так недолго синели кругом...
Проиграло таёжное лето –
С земляникой, грибами, дождём.
* * *
Двадцатилетние парни, мы появились в траншее.
На потрясённых равнинах участь решили земли.
Шли мы по Унтер ден Линден, шли мы по Зигес Аллее –
Всеми дорогами мира, всеми просёлками шли.
Беглые тени пожарищ резко ложились на лица.
Много терпели мы горя, много узнали мы бед.
Пусть никогда не померкнет да навсегда сохранится
В наших нацеленных взглядах красного знамени цвет!
* * *
Какие быть там могут разговоры,
Что все страдали, воевали – все...
Он мёрз в окопах, он влезал на горы,
Он ртом сожжённым припадал к росе.
Недоедая – и в снегу по пояс,
Недосыпая – и по грудь в воде,
Минуты за себя не беспокоясь,
Высокой он доверился звезде.
И вышел с боем не к одной границе,
Густую на земле развеял тьму.
Что может с правдой этою сравниться!
Он спас тебя... Так поклонись ему.
* * *
Правнуки и внуки крепостных,
Как мы в мире далеко шагнули!
Нас огнём клонили навесным
И железною осадой гнули.
Через испытанья и бои
К этим грозным пробиваясь вехам,
Мы держали головы свои
Вскинутыми, как на барельефах.
Снег
И валит, и валит, и валит...
Какая, гляди, кутерьма!
А что если за день, за два ли
По крышу укроет дома...
Какое движенье снежинок...
Как враз потемнело у нас!
Должно быть, такая картина
По всей по России сейчас.
И так же легко и без шуму
Зима свой справляет приход:
И шубу кидает на шубу,
И шапку на шапку кладёт.
Крылья
Низина, открытая глазу.
На кручу парнишку взнесло.
Пропеллер навит до отказу –
И время летит под крыло.
Предельно закручен пропеллер.
Повеяло далью в лицо...
Я тоже с нехитрой моделью
Вот так выбегал на крыльцо.
А время ракетою мчится.
И тянет всё в сторону ту –
Умелую сильную птицу
С обрыва пустить в высоту.
* * *
Будто опять листаю
Прошлого том огромный –
Губ твоих не достану,
Глаз твоих не запомню.
Всё-таки всё усердней
Память к былому тянет.
Ты навсегда у сердца,
Только лицо в тумане.
* * *
Красивейшая женщина России
Вдали, у речки маленькой росла.
Ступнями, терпеливыми, босыми,
Сминала травы влажные и шла
Со мною рядом... Сыпались удары.
Земля горела в смолкнувших лесах.
И белые зарницы и пожары –
Всё отразилось у неё в глазах...
Я задыхался в топях и лиманах
И снова шёл полями без конца.
И этот дым, смешавшийся с туманом,
Уже не закрывал её лица...
Я темноту расталкивал руками,
Чтоб в след нам ногу ставила свою
Недремлющая женщина... Как знамя
Над головою над моей в бою.
* * *
Застенчивая жмурится природа,
От солнца просиявшего светла.
Она подолгу ждёт его прихода.
А без него и жить бы не могла!
Но как она меняется в минуту,
Когда оно уходит на глазах.
Горюет как, сама себя закутав,
А утром вся поднимется в слезах.
* * *
За горизонт уходит борозда.
И обнажило синеву отвала.
Простая эта почва никогда
Ни клубня и ни злака не рожала.
Лишь в небо отпускала соколят
И зарастала ковылём по пояс.
Но борозда прорыта! И земля –
Нечаянно раскрывшаяся повесть...
Где наши строки верные легли,
Враждебных трав разорваны коренья.
Мы неживую область перешли
И начинаем первый день творенья.
* * *
На том берегу, на откосе,
Где слышались в ночь соловьи,
Торжественно тихая осень