— Хотела бы ты узнать больше об этих традициях и ритуалах? — спрашивает он.
— Нет, думаю, я понимаю.
Нахмурившись, он смотрит на Эзру.
— Ты уверена? Все может быть иначе, чем ты ожидаешь.
— Уверена. Я согласна стать его женой.
Мне было разрешено в течение десяти минут поговорить с Эзрой, пока Джозеф ждал у дверей храма. Мне было не разрешено прикасаться к нему, как и ему ко мне. Я не могла скрыть своей улыбки каждый раз, когда он смотрел на меня, и чувствовала, что краснею. Было и другое ощущение, которого я не понимала, но это чувствовалось как что-то хорошее и плохое одновременно. После встречи меня отвезли в дом его отца, где я должна была жить, пока шли приготовления к нашей свадьбе. Все это казалось нереальным, захватывающим и чересчур правильным.
Ошибка. Ошибка. Ошибка.
Иезекииль, мой будущий тесть — холодный человек. С тех пор, как приехала, я ни разу не видела, чтобы он улыбнулся. Мириам и Дина продолжают смотреть на меня с подозрением, и я могу это понять. Я посторонний человек, они меня не знают и думают, что я здесь для того, чтобы забрать у них их сына.
Мне понравилась Дина — она самая милая. Сначала я была шокирована тем, что мужчина имеет двух жен... это ненормально. Когда Дина объяснила мне, что это их путь, и они с Мириам счастливы, я почувствовала к ней жалость. Была обеспокоена тем, что Эзра захочет двух жен, но она сказала мне, что мне не о чем беспокоиться. Его избранная пропала. Я не совсем поняла, что она имела в виду, но мне стало легче. Каждый вечер во время молитвы она сидит рядом со мной. Это единственный раз в день, когда вся семья собирается вместе. Думала, что мое время здесь будет потрачено на то, чтобы узнать Эзру, но нам не разрешается быть с ним наедине, и мы видимся с ним только в присутствии кого-нибудь. Вместо этого меня учат заботиться о доме и тому, как быть хорошей женой в глазах Господа.
Сегодня вечером Иезекииль попросил нас присоединиться к нему в его кабинете после молитвы, и это вызвало у меня тревогу. Открыв глаза, я украдкой смотрю на Эзру, но его глаза остаются закрытыми, когда он разговаривает с Богом. Мне нравится, что он так глубоко верит и следует слову Его во всех сферах своей жизни. Когда Иезекииль говорит «аминь», я вздрагиваю и стараюсь скрыть свой страх перед человеком, стоящим во главе этого дома.
Эзра молча следует за своим отцом, а я иду за ним в кабинет его отца. Я не была в этой части дома, это запрещено, если тебя не пригласят. Эзра придерживает дверь, позволяя мне войти, и закрывает ее за мной. Проглотив комок в горле, я оглядываюсь вокруг, осматривая комнату. Книжные шкафы высотой доходят до потолка, и пахнет сигарным дымом.
— Присаживайтесь, давайте начнем, — говорит Иезекииль.
Он усаживаетс в одно из кожаных кресел, стоящих рядом с небольшим деревянным шахматным столиком. Мы садимся напротив него.
— Пророк назначил дату, — говорит он, и я замечаю, что Эзра выпрямился. — У него не так много времени, поэтому мы начнем подготовку сегодня.
Мне трудно дышать, и я хочу с криком выбежать из комнаты. Я полагала, что у нас будет больше времени.
— Ты готов, сын?
Он не обращается ко мне, только к Эзре, который согласно кивает.
Глава 5
Эзра
Я готов, был готов уже давно, но не думаю, что Вашти тоже. Она понятия не имеет, что вот-вот произойдет, и что она не сможет ничего остановить, как только это начнется.
— Я дам тебе десять минут наедине с Вашти, чтобы ты объяснил ей, что от нее ждут, затем приду и заберу ее, чтобы мы могли начать ритуал.
Вижу панику в ее глазах, когда она смотрит на меня. Открывает рот, но из него не выходит ни звука. Мой отец встает и оставляет нас, дверь кабинета остается открытой, я знаю, что он будет недалеко.
— Все хорошо? — повернувшись к ней лицом, спрашиваю я.
Неважно, если она скажет «нет», но я хочу, чтобы она была в порядке. Девушка кивает головой, но от слезы, застывшей в уголке ее глаза, у меня болит сердце.
— Я должен рассказать тебе, что произойдет. До нашей свадьбы осталось семь дней и кое-что нужно сделать.
Беру ее за руку, желая утешить, потому что то, что должно произойти, не будет легким.
— Каждый вечер после молитвы мой отец будет звать нас, и я буду объяснять тебе, что мы должны сделать. Некоторые ритуалы будут легче, чем другие, но знай, что я буду чувствовать то же, что и ты, и я буду там в конце всего, чтобы принять тебя навсегда как свою жену.
Ее рука дрожит в моей, глаза широко раскрылись от страха, и я впервые задаюсь вопросом, правильный ли сделал выбор.
— Очень важно, чтобы мы следовали учению, и если мы все сделаем правильно, то будем связаны навечно. Если же один из нас сделает что-то неправильно, то мы оба будем приговорены к аду.
Я хочу, чтобы она знала, что это важно для меня.
— Хорошо, — отвечает она мягким, дрожащим голосом.
Могу сказать, что она боится не меня, а неизвестности.
— Ты все еще девственница, Вашти? — спрашиваю я ее.
Они сказали, что она чиста, но мне нужно, чтобы девушка сама ответила. Она кивает, вытирая слезу.
— Сегодня вечером пророк подтвердит это. Свою девственность ты можешь отдать только Богу. Пророк — избранный Богом среди нас.
Сглатываю желчь, вызванную этими словами, когда она вырывает свою руку из моей.
— Ты понимаешь, о чем я говорю?
Она быстро мотает головой из стороны в сторону, и я знаю, что она этого не хочет. Этого никто и никогда не хочет. Девушка, воспитанная со мной, поняла бы, что это жертва, высокое призвание, долг жены. Вашти пока не знает этого.
— Мой отец сейчас отвезет нас в храм, и мы сделаем первый шаг к нашей свадьбе. Я хочу быть с тобой, Вашти, хочу быть хорошим мужем, но мне также нужно, чтобы мы были правы в глазах Господа.
Знаю, что не должен этого делать, но я вытираю ее безмолвные слезы и целомудренно целую ее в щеку. Ей нужно знать, что я уже влюбился в нее. Любовь не является обязательным требованием для брака, но, если она есть, то облегчает жизнь.