— Валера, что-то не так? — обратилась к самому старшему из нас.
— Нет, Лия, просто такое чувство, что мы должны туда поехать.
— Слепой стал провидцем? — хмыкнула Тоннеля, а я бросила на неё негодующий взгляд.
Валера не любил, когда его жалели, научился жить в мире без света и был тем, за которым хотелось тянуться. Настолько сросся с прозвищем, что даже некоторые знакомые не сразу могли вспомнить, как его настоящее имя.
— А что до тебя? — будто вспомнила Юля о Тамуне.
— Здесь ничто не держит, — отозвалась она.
— Просто помните, что в любой момент мы можем вернуться, — подвела итог Тоннеля, только знала бы она, как ошибалась.
На первый взгляд, мы совершенно не клеились друг к другу, впрочем, на второй и третий тоже. Наша встреча была случайностью, которая оказалась не случайной.
Знакомство началось около полугода назад в одной из групп лечения зависимостей, у каждого был скелет в шкафу. У Виталика — проблемы с игроманией, он брал кредиты, влезал в долги и спускал все в тотализатор. Стоило ему однажды выиграть с маленькой ставки, как это засосало и потянуло в водоворот. Он сорвался второй раз, лечился и пришел за поддержкой в клуб «Возрождение». С виду брутальный и уверенный в себе, он боролся с внутренними демонами, ища поддержки в таких же как он.
Я, Тами и Слепой сражались с желанием опьянить мозги алкоголем. Слепой запил после потери зрения. Не хочу примерять на себя чужие беды, но мне кажется, что я бы не смогла так жить, он был сильнее любого из нас, сумев справиться и принять нового себя.
В моей жизни алкоголь заменил мужа, вернее, мужем он мне так и не стал, мы были обручены, но авария унесла его жизнь и мою возможность быть счастливой. Если вы скажите, что мужчин в мире полно, я соглашусь отчасти, просто наши чувства, мои чувства, были сильны, мне потребовалось восемь месяцев, чтобы осознать, насколько далеко я зашла и что самой справиться не получится.
Тами потеряла сестру, они были очень похожи, я видела фото, которое Тамуна носила в кошельке. У них была духовная близость и разница всего в два года, но смерть не щадит ни красоту, ни возраст, не смотрит, кто молод и красив, она забирает без разбора. Тами винила себя в гибели родной души, ведь на ее месте должна была быть она сама. Мари по ее просьбе шла на встречу с человеком, но водитель не дал ей совершить задуманное. Она так и осталась на перекрестке с широко открытыми от испуга глазами, а Тами не могла себя простить за это, она ушла в мир без боли, по крайней мере нам хотелось считать, что боли там нет. Когда человек умирает, кого мы жалеем, его или себя?
Нам кажется, что умершего. Только, если задуматься, именно мы оплакиваем невозможность быть рядом с ним, нам не хватает человека, а не наоборот, боль испытываем мы, горюем, мечемся, но продолжаем жить в ожидании, что в один день все притупится и можно будет жить дальше.
Тоннеля победила наркозависимость, хотелось в это верить. Она воспряла за время нашего знакомства, с каждой встречей я видела изменения, это давало надежду, мы все радовались друг за друга, став семьей. Наши настоящие семьи не всегда могли понять, у них не было тяги, которая заглушала разум и заставляла совершать глупости. Когда находишь единомышленника, пусть и в таком месте, становится легче бороться, ты понимаешь, что не только тебе тяжело, есть люди, которые, как и ты, сражаются за право быть счастливыми без зависимостей. Так мы нашли друг друга, сблизились и решили сбежать от мира хоть ненадолго, спрятавшись как можно дальше.
И вот мы здесь.
Глава 2
Поначалу мы не обращали внимания, что Хозяин не торопится познакомиться, нам хотелось тишины и никакого внешнего вмешательства. Мы даже не придавали значения тому, что он предпочитает приходить по ночам. У людей бывают странности, мы сами не отличались нормальностью, поэтому подобное нас не смутило. Он забирал записки и приготовленные деньги на веранде, оставлял продукты около, но мы никогда не видели и не слышали его. Лишь спустя неделю мы всерьез задумались над тем, в чьем доме живем.
В избушке было довольно аскетично: в правом углу — небольшой рукомойник с ведром под ним и зеркалом над ним, в левом — кухня со столом и двумя лавками по обе стороны, над одной из стен — навесной шкаф с минимум посуды. Дальше за небольшой перегородкой разместились двухэтажные нары, покрытые довольно приличными матрацами, напротив — дровяная печь-буржуйка и небольшой шкаф. У меня одной гардероб в квартире был больше, но сейчас с минимумом вещей мы уместились в него впятером. Одинокая лампочка висела грушей под потолком без плафона, который тут явно был бы лишним.