Не знаю точно, сколько я спала, а только через какое-то время проснулась от того, что мои ноги обдавало приятной прохладой и щипало. Резко открыв глаза, я села и испуганно подтянула колени к животу, лихорадочно вглядываясь в темноту вокруг себя.
— Чего ты пугаешься? — раздался шёпот откуда-то слева и моё сердце вновь чуть ли не остановилось. Рядом сверкнули рубиновые глаза, отразив силуэт луны.
— Дьявол, — вздохнула я, и отодвинулась прочь.
— Что?
— Почему ты не спишь? Иди к себе, не тревожь меня, — я снова улеглась. Странно, но я не чувствовала опасности рядом с Нечистым. Он был подобен сытому зверю. Я была не нужна ему.
— Твоя кровь не даёт мне спокойно спать. Запах просто замечательный, — ответил он и что-то холодное вновь коснулось моей ноги.
— Что ты творишь, ирод несчастный?! — взвизгнула я и отодвинулась вновь, спиной упираясь в холодную глыбу.
— Я на тебя отвар трачу, а ты меня ещё и обзываешь.
— Отвар?
— Раны назавтра уже затянутся, так что просто сиди и не дёргайся.
— Хорошо, — отчего-то покорно согласилась я и прислушалась к ощущениям. Движения Нечистого были осторожными, даже трепетными отчего-то. Вскоре он взял мои ладони в свои руки и коснулся ран от осоки. Я закусила губу, зашипев от боли. Ощущения были не из приятных, но вскоре боль ушла. Напоследок он касался моего лица, а его глаза были прямо напротив моих. Он ни разу не взглянул на свои руки, лишь мне в глаза. Действия были точными и аккуратными, а я внимательно наблюдала за переливом алого в сверкающих глазах.
— Вот и все. Спи, смертная, — он исчез так же внезапно, как и появился. И я, закрыв глаза, тут же провалилась сон. Будь ненастно его колдовство.
Проснувшись, я зажмурилась от солнечных лучей, светивших прямо мне в глаза. Вспомнив про случившееся ночью, я покраснела. Промелькнула мысль о том, что это был просто глупый сон, но на руках и ногах не было даже намека на шрамы или раны. Нечистого нигде не было.
***
Так и прошёл месяц, ну или около того. Я жила рядом с Нечистым, готовила ему еду, а он пропадал утром и возвращался только под вечер. Без него было тоскливо и скучно, однако я каждый день находила, чем заняться. Иногда я плела венки из цветов, что росли около пещеры, иногда мастерила кораблики из веток и пускала их по маленькому ручейку, что протекал вниз, к озеру. Раз в три-четыре дня прилетала маленькая птичка, что пела песенки, пока Нечистого не было дома. Как только крылатый прибывал, она улетала, пугаясь его.
Нечистый прибывал всегда очень уставшим и мрачным. Чаще всего он ел и заваливался спать, но иногда разговаривал со мной, или спрашивал, что я делала.
Но сегодня он вернулся в более хорошем расположении духа, чем обычно. Я напевала любимую песню своей матери, когда услышала знакомый шелест крыльев и шаги. Быстро выкинув недоплетённый венок из цветов в окно, я замолчала, выжидающе уставившись на вход. Как обычно, нечистый ещё не успел перевоплотиться в обычную свою форму. Крылья были сложены за спиной, два рога завивались назад, а тонкий хвост, больше похожий на плётку, хлестал его бока.
— Почему ты всегда притихаешь, когда я прихожу? — он прищурился, и заинтересованно оглядел меня с ног до головы.
— Не хочу раздражать тебя, — пояснила я. Почему-то я инстинктивно чувствовала, что Нечистому не понравится гора миленьких веночков в его обиталище. И мои песни тоже.
— Но я же ничего не говорил, — он хитро усмехнулся, отворачиваясь от меня. — Я так устал… — жалостливо протянул он, и тут же его крылья чудесным образом свернулись и исчезли, открывая мне вид на мощную спину нечистого. Рога и хвост же были неотъемлемой его частью, и не исчезали никогда.
— Где ты пропадаешь? — невзначай спросила я, разводя костёр.
— Слежу за своими землями, — вздохнул он, и завалился на ложе из шкур. — Несколько сотен деревень очень сложно охранять от чужаков.
— Несколько сотен? — я распахнула глаза, на секунду прикидывая, сколько же территории они захватывают.
— Да. Сегодня я был в твоей деревне, и вот что у меня есть для тебя… — он помахал в воздухе сложенным пожелтевшим листком. — Послание от твоей матери.
— Что? — я встрепенулась и кинулась к Нечистому, пытаясь выхватить из его рук желанное письмо.
— Не так быстро, — цокнул языком он, коварно улыбаясь. — Что ты мне можешь предложить за это? — он вновь помахал письмом прямо у меня перед носом. Я сердито фыркнула.
— А что ты хочешь? — я раздражённо нахмурилась, и уселась рядом с нечистым.
— Расслабиться. Я же так устал… — а глаза так и блестят у ирода.
— Ладно! — громко заявила я. — Ложись! Сейчас я тебя расслаблять буду!
Заинтересованно взглянув на меня, нечистый улёгся на спину.
— Не так! — раздражённо простонала я, и показала ему, что нужно перевернуться. — Бессмертный, а всему учить надо!
Я, не медля более ни секунды, уселась на него, чем очень озадачила Нечистого.
— Расслабься, больно не будет, — коварно улыбнувшись, я поёрзала на месте, и принялась за дело. Сначала осторожно проведя рукой по линии позвоночника, я проследила за его реакцией. Робко оглаживая ладонями широкие плечи, я отметила, что телосложением Нечистый будет лучше, чем добрая половина нашей деревни.
Если бы я не оказалась здесь в расцвете своей юности, то меня бы обязательно выдали замуж за кривого Василия из соседней деревни. Ведь и смотрины уже были. Он, конечно, парень неплохой и состоятельный, но вот лицом не вышел, да ещё низкий и худощавый.
Я вообще впервые занималась чем-то подобным. Было отчасти стыдно, и, узнай об этом моя мать, то она бы точно отозвалась обо мне не самым лестным словом. Но Нечистый молчал, а значит, пока что всем был доволен.
— Можно я… петь буду? — осторожно спросила я, лишь бы нарушить наконец эту гнетущую тишину.
— Отчего же нельзя? — отозвался он мягким полушёпотом. Ага, нравится, значит.
Ты лети, мой сон, лети,
Тронь шиповник по пути…
Я замолкла, думая, стоит ли продолжать.
Отягчи кудрявый хмель,
Колыхни камыш и ель…
Медленно оглаживая спину Нечистого, я чувствовала себя так спокойно и прекрасно, как никогда раньше. Я была рада, что до сих пор не надоела ему. К концу песни я уже сидела около него, лишь изредка касаясь белоснежной кожи. И тут, ко всеобщему краху и несчастью, я обнаружила его хвост.
И в дурмане сладких грез,
Чище лилий, ярче роз…
Моя рука потянулась к извивающемуся кнуту, и несмело прикоснулась к нему. Нечистый вздрогнул, но никаких попыток сопротивления не предпринял.
Воскреси мой поцелуй,
Обольсти и околдуй!
Скользнув рукой по всей длине хвоста, я зачарованно ощущала под пальцами нечто запретное. Мне вдруг захотелось немного иначе прикоснуться к нему, и тогда произошло самое ужасное: губами я едва ощутимо коснулась самого кончика хвоста, а Нечистый издал такой утробный рык, что я инстинктивно отпрыгнула от него, чуть не упав на пол.
— Смертная! — закричал он и перехватил мои запястья, притягивая к себе и заставляя взглянуть в глаза. — Тебе жить надоело?!
— Н-Нет! — я замотала головой, неотрывно глядя в его глаза.
— Тогда зачем… — он замолк, откидывая меня прочь и хватаясь за голову.
— Что случилось? — шепотом спросила я, дрожа всем телом. Нечистый не двигался, лишь тяжело дышал.