— Вот именно! Я долго так не выдержу, мя-у-у-у!
— Чего ты орёшь, как бестия? Садись, выпей и поешь! — схватив кота, Исгерфер пригладил его толстой рукой.
— Убери от меня свои гномьи лапы! Я не кот, а только временная оболочка, мур… — прикрыв глаза, замурчал Гелиодор, когда Исгерфер начал чесать кота за ушком и под шеей.
— Да-а-а, с этим нужно что-то делать, — прокомментировал ситуацию рядом со мной Ноябрь. — Кошачья оболочка явно влияет на Гелиодора. Кажется, Эйфирия ошиблась, думая, что это заставит Гелиодора изменить своё отношение к коту с чудесного острова.
— Ты знаешь эту историю? — удивилась я.
— Да, только ему ни слова об этом, — тихо сказал Ноябрь, улыбнувшись глазами.
В это время, Исгерфер уже налил в широкую пиалу напиток и угощал балдеющего кота.
Глава 46
В подземелье гномов царила совершенно иная жизнь. Мы будто вырваны из той череды событий, что накрывала нас шаг за шагом на поверхности. Хмельные напитки кружили голову, вкусная еда дарила гастрономический фейерверк, а весёлая музыка стирала мысли о проблемах. Гномье гостеприимство увлекло нас настолько, что Гелиодор в какой-то момент запел, взобравшись на стол. Братья-месяцы были увлечены разговорами с Июлем, который обожал вино и не давал пустеть братским кубкам.
Я же… наслаждалась обществом Октября. И честно, мне нравилось это ощущение, в котором мы все сегодня оказались. Может быть это эгоистично, желать продолжения пьянящего наслаждения, этой беззаботности и веселья, пока целый мир ждёт нашего возвращения с кристаллами? В этом месте мы будто получили исцеление от проблем. Все были веселы и счастливы. Но, всё же, внутренне меня не отпускала тяжесть, она всплывала на поверхность, как буй в море, а затем падала на дно тяжёлым грузом.
— Я чувствую твою печаль. Что случилось? — спросил Октябрь, когда мы отдыхали после весёлых танцев на пышных расшитых узорами подушках.
— Я не знаю, — честно призналась ему, ведь сама не понимала, отчего так изменилось настроение. — Просто я будто не хочу идти дальше. То есть хочу, ведь мы пришли сюда не за весельем. Но, как же правильно сказать… — я закусила нижнюю губу, пытаясь подобрать правильные слова.
Он нахмурился и немного отстранился, будто пытался прочитать мои мысли.
— Знаешь, мы ведь забылись. Это приятно, но не правильно. Я чувствую, как внутри что-то скребёт, но при этом игнорирую это ощущение. Даже не совсем я его игнорирую, оно как-то само получается, и от этого я мучаюсь. Я думаю о том, получится ли у нас получить ответы? Поможет ли нам этот кот с чудесного острова, вернём ли мы Сириуса, сможем ли расколдовать Гелиодора? А кристаллы, их поиски ещё не окончены, а мы тут веселимся. Имеем ли мы право? Мне стыдно, что я хочу проводить больше времени с тобой, чем исполнить свой долг. У меня так много вопросов и так мало ответов. Я потерялась, Октябрь. Понимаешь? — как на духу рассказала всё, что лежало тяжким грузом на душе, но вдруг получилось облечь в слова.
— Почти, — ответил он, ласково заправив прядь моих волос за ухо. — Ты сложная, и мне нужно больше опыта, чтобы понять тебя. Но, должен убедить тебя, что всё задуманное исполнится, если этому суждено произойти. Я… хотел, но не сказал и вот сейчас самый подходящий момент для этого, — он сделал паузу, внимательно глядя мне в глаза. — Время, она всё знает, и когда я задал ей вопрос в первый день твоего присутствия в нашем мире, она ясно дала понять, что всё зависит только от тебя и твоих решений. Я сразу не понял, а потом осознал, как это работает. Я наблюдал за тобой, и каждый раз, твоё искреннее желание, побеждало обстоятельства. Даже если они казались невозможными и неразрешимыми. Ты здесь, чтобы научить нас. Ты самый большой урок за всё время, что мы существуем, даже если тебе кажется что это не так. Как говорил Гелиодор, случайности не случайны, всё имеет смысл. А что такое смысл? Это искренность, к которой мы должны прийти, а ты её воплощение. Понимаешь?
— Не очень, — честно призналась я, хотя внутренний отклик на его слова был колоссальный. Кристалл в груди словно отозвался теплом.
— Вселенная говорит только с тобой. Не со мной, не с матерями, ни с кем… мы глухи к её словам и воспринимаем только знаки. Это пророчества, на которых помешался наш мир. Но, я помню её голос и мечтаю услышать его вновь. Время читает знаки, видит всё и везде, но не всегда рассказывает об этом. Она свободна в своих решениях. Её мудрая строгость сводила с ума матерей, ведь после исчезновения Феникса, они не знали что делать. Они обращались к ней раз за разом за советом, но получали один ответ, что это урок и они должны сами всё увидеть, почувствовать и понять. Это жутко злило их, наш мир оброс правилами, которые многие жители не желали принимать. А потом, появилась ты, — его глаза засветились теплом.