На минуту Андрей остановился, задумался. А может, и правда пойти в класс, и будь что будет?
Впрочем, известно, что будет. Будет травля со стороны Серого, на первой же перемене они с дружками наверняка изобьют Андрея. А дома… дома будут родители, для которых он теперь стал проблемой, стал вором. Он представил, как мама всякий раз проверяет деньги в кошельке – не украдены ли. Как папа с искаженным от злости лицом бьет ее кулаком в висок…
Он им только мешает, он вообще не нужен никому. Разве что Маша Аверина, Сашкина сестра, вступилась за него. Но это только потому, что она добрая. А сам по себе Андрей не нужен и ей.
Мальчик глубоко вздохнул. Он любил маму, любил сейчас больше, чем когда-либо, и мысль о том, что она из-за него страдает, причиняла ему самую страшную боль. Хотелось избавить ее от этого любым способом. И один способ имелся…
Ладно, мама, будет у тебя одной проблемой меньше, с тоской подумал Андрей. Пусть он дохляк и слабак, как величают его подхалимы Серого, но он не трус! И докажет это. Всем, и себе тоже, пусть и ценой собственной жизни.
А маме будет только легче…
Исполнившись решимости, Андрей сначала медленно, а потом бегом направился по коридору – туда, где находилась лестница наверх.
Звонок с последнего урока был воистину долгожданным для будущих выпускников, ведь впереди их ждала вечеринка!
Правда, не всех. Маша, Катя и Гоша шли к выходу из гимназии и пытались решить архисложную проблему – как помочь Маше преодолеть запрет родителей. Только ничего умного в голову не приходило.
Из полутемного холла троица вышла на крыльцо, прищурившись от яркого солнца, но тут же все трое заметили, что во дворе гимназии что-то не так. Действительно, вместо привычной толчеи и беготни все находившиеся во дворе ребята столпились и взволнованно галдели.
Маша отыскала в толпе брата:
– Что случилось?
– Там Андрюха! – воскликнул Сашка, указывая вверх, и во всю глотку заорал: – Андрей, не надо!!!
Маша проследила за его взглядом и только теперь с ужасом заметила: на парапете, ограждающем крышу гимназии по краю, стояла крошечная с такого расстояния ребячья фигурка. Стараясь не смотреть вниз, переминаясь с ноги на ногу, то и дело взмахивая руками, чтобы не упасть, Андрей с трудом удерживался на обледенелом бордюрчике парапета.
– Оставьте меня в покое! – донесся до толпы внизу его срывающийся голос. – Не поднимайтесь – я прыгну!
В этот момент он резко качнулся, отчаянно взмахнул руками, едва не рухнув вниз, и только каким-то чудом сохранил равновесие.
Толпа внизу в ужасе ахнула.
Маша осознала всю трагичность происходящего. Доведенный до отчаяния, Андрей решил покончить с собой, поняла она. И ни один из собравшихся здесь зевак, похоже, не собирался ничего предпринимать для его спасения. Кто-то растерялся, а для кого-то это было просто интересным зрелищем.
Ни секунды не колеблясь, Маша со всех ног бросилась обратно в здание гимназии.
Андрей стоял, покачиваясь, на узеньком парапете и собирался с духом. Он уже почти решился, сделал первое движение, чтобы прыгнуть, – но едва почувствовал, что теряет равновесие, как инстинкт самосохранения заставил его вернуться в исходное положение. Ноги мальчика окоченели, он почти не чувствовал их и понимал, что долго так стоять не сможет.
Но спуститься, постыдно уйти с крыши не позволяли обида и гордость. Ведь его видят все, вон и Серый со своими прихвостнями стоят в сторонке – лыбятся небось. И сколько будет для них веселья, если он сейчас струсит и позорно спустится! Нет, обратного пути быть не может, все уже решено…
Но как же страшно умирать!
– Андрей!
Он повернул голову и увидел в нескольких шагах от себя раскрасневшуюся, запыхавшуюся Машу.
И в этот момент Андрей снова едва не потерял равновесие.
– Осторожно!
– Не подходи! – обрел он наконец способность говорить. – Я прыгну, правда!
– Хорошо, хорошо, – торопливо закивала девушка, останавливаясь. – Только дай мне пару минут, ладно?
– Не надо! – отрезал Андрей. – Я все решил.
И тогда Маша решилась на отчаянный поступок. Не раздумывая, она молча пробежалась по крыше и вскочила на обледенелый парапет недалеко от Андрея.
В этот момент она не думала об опасности. Ей просто было жаль, безумно жаль этого тихого и безответного мальчишку. Но, оказавшись на парапете, Маша поняла, насколько рискует. У нее на миг закружилась голова, а люди, замершие от волнения внизу, с высоты пятого этажа показались маленькими-маленькими. Под ее ногами разверзлась пропасть. Одно неловкое движение – и…