«Я вижу два города, – сказала она, – Флоренцию и Венецию».
«Очень хорошо», – ответил священник.
«Но куда именно мне идти?»
«Что бы ты ни выбрала, ответ окажется верным. Оба пути верны. Выбор стоит за тобой. Твоей жизнью руководит судьба. Но у тебя также есть свобода выбора. Ты можешь выбрать то, что пожелаешь. Сейчас, к примеру, перед тобой стоит серьёзный выбор. Отправившись во Флоренцию, ты сможешь выполнить свою миссию и приблизишься к поиску Щита. Отправившись в Венецию, ты сможешь разобраться в сердечных делах. Тебе необходимо сделать выбор. Что ты выбираешь, исполнение миссии или любовь?»
Кейтлин глубоко задумалась.
Сердечные дела. Значит ли это, что Калеб находится в Венеции?
Сердце подсказывало Кейтлин отправиться в Венецию. При этом она понимала, что ей следует отправиться во Флоренцию, чтобы выполнить возложенную на неё миссию.
Выбор оказался не из лёгких.
«Ты – взрослая женщина, – сказал священник. – Тебе нужно принять решение. Должен тебя предупредить, что если ты последуешь зову сердца, то должна быть готова к тому, что путь будет непростым и может закончиться жестоким разочарование. Путь, выбранный сердцем, – это всегда большое испытание, исход которого непредсказуем».
«Я запуталась», – призналась Кейтлин.
«Утро вечера мудренее, – сказал священник. – Рядом находится монастырь, ты можешь остаться здесь сегодня, хорошенько отдохнуть и принять решение утром. К тому времени силы твои совершенно восстановятся».
«Спасибо», – сказала Кейтлин, пожимая ему руку.
Священник развернулся и направился назад. Сердце Кейтлин бешено билось. Она так и не задала ему главный вопрос, потому что слишком боялась услышать ответ. Кейтлин дрожала всем телом. Она открыла рот, чтобы произнести то, что давно хотела сказать, но в горле пересохло.
Старик шёл по коридору и перед тем, как он повернул за угол и совсем скрылся из виду, Кейтлин собрала всю смелость и крикнула:
«Постойте! Я должна задать вам ещё один вопрос».
Священник остановился, но продолжал стоять, развернувшись к Кейтлин спиной. Казалось, что он уже знал, что она хочет спросить.
«Мой ребёнок… – сказала Кейтлин мягким, дрожащим голосом. – Он… она… … малыш выжил? Пережил ли он перемещение во времени? Я всё ещё беременна?»
Священник медленно повернулся и посмотрел Кейтлин в глаза. Потом он уставился в пол.
«Мне очень жаль, – сказал он очень тихо, настолько тихо, что Кейтлин еле расслышала его слова. – Ты оправилась в прошлое. Дети могут двигаться только вперёд. Твой ребёнок жив, но он живёт в другом времени. Он живёт в будущем».
«Но… – начала было Кейтлин и запнулась. – Я думала, что вампиры могут путешествовать только в прошлое, а не в будущее».
«Совершенно верно, – ответил он. – Боюсь, твой ребёнок живёт в будущем без тебя. Мне очень жаль, – закончил он, опустив голову ещё ниже».
После этих слов он развернулся и зашагал прочь.
Кейтлин почувствовала, будто ей в сердце вонзили нож.
Глава четвёртая
Сидя в пустой келье монастыря, Кейтлин смотрела в окно на ночное небо. Только усилием воли она смогла заставить себя перестать плакать. Прошли часы с тех пор, как она ушла от священника и узнала о судьбе своего ребёнка. Слёзы так и текли по её щекам, а из головы не выходили картинки жизни, которой она себя лишила. Думать о ней было больно.
Спустя несколько часов беспрерывных слёз, Кейтлин больше не могла уже плакать. Слёзы высохли на щеках. Она выглянула в окно, пытаясь отвлечься, и сделала глубокий вдох.
Перед ней расстилались просторы Умбрии, и из монастыря, находящегося на возвышенности, был виден холмистый Ассизи. В небе светила полная луна, света от которой было достаточно, чтобы Кейтлин увидела всю прелесть окружающей её природы. Перед ней расстилался небольшой город с деревенскими домиками, из труб которых валил дым. Она должна была признать, что в прошлом жизнь была намного более спокойной.
Отвернувшись, Кейтлин оглядела свою крошечную комнату. Келью освещал свет от луны и одинокой свечи, горевшей на стене. Единственной мебелью в этой каменной комнате была простая кровать в углу. Кейтлин удивилась, как судьба постоянно возвращала её в стены монастыря. Эта средневековая комната не шла ни в какое сравнение с её комнатой на Поллепел, и, тем не менее, она напомнила Кейтлин об её жизни на острове. Комната располагала к самопознанию.
Кейтлин рассматривала гладкий каменный пол, когда заметила около окна два еле заметных отпечатка, расположенных в нескольких сантиметрах друг от друга. По форме они напоминали отпечатки колен. Кейтлин подумала, что, наверное, в этой келье молилось немало монахинь, опустившись на колени перед окном, ведь монастырь стоял на этом месте уже не первое столетие.