С. С. Хантер
ИЗБРАННАЯ В СУМЕРКАХ
Глава 1
Кайли Гален подняла глаза от куска пиццы с пепперони, который лежал на фарфоровой тарелке, и старалась не обращать внимания на призрака, размахивающего окровавленным мечом. Он стоял прямо позади ее дедушки и бабушки.
Ее новые члены семьи были… хорошими людьми, но немного правильными. И правильные люди навряд ли оценят окровавленные стены.
Дух женщины, с темными волосами, примерно 30 лет, остановился в середине комнаты и смотрел прямо на Кайли.
Ты убьешь или будешь сама убита. Все просто.
Она обещалась с призраками телепатически, учитывая нынешнюю тему, это казалось лучшим вариантом.
Это не просто, — отвечала Кайли, — я пытаюсь поесть, не могла бы ты уйти?
Это грубо — сказал призрак женщины, — ты должна помогать духам. Тебе нужно соблюдать правила.
Кайли скомкала салфетку, лежащую у нее на ногах.
Итак, что было написано в книгах на счет говорящих с призраками? Разве там упоминалось о том, что с ними нужно быть вежливыми? В особенности, когда духи нелицеприятно выглядят? Ой, подождите-ка, в этих долбаных правилах такого нет!
Все у нее было экспромтом. Она была говорящей с призраками, сверхсуществом, была чьей-то девушкой.
То есть, бывшей девушкой!
В последнее время она чувствовала, как сглупила, пытаясь навести порядок в своей жизни. В том числе то, что она покинула школу-интернат. Правда она чувствовала, что так будет правильней.
Чувствовала.
Теперь она была в месте скопления Хамелеонов, и провела здесь пару недель.
Все-таки положительная сторона в этом тоже была. Она потихоньку научилась пользоваться своими силами.
Благодаря своему дедушке и двоюродной бабушке, она, наконец, узнала, что она хамелеон, редкий вил сверхсущетсва. Все они ушли в подполье после того, как правительственная организация ФРУ использовала их в качестве лабораторных крыс, пытаясь понять причину возникновения их способностей. Из-за этого, у Кайли умерла бабушка. А теперь, ФРУ хочет заполучить Кайли в свои когти! Но у них этого не получится!
Однако, самая главная цель, почему она ушла из лагеря, были не козни ФРУ. Нет. Она убежала. Убежала от Лукаса, оборотня, в которого влюбилась. Оборотня, который, обещал отдать часть своей души другому оборотню, а не Кайли, как она верила. Как он мог так поступить? Как он мог целовать ее с такой страстью, в этот последний месяц, и приходить каждый раз к своему отцу, и встречаться со своей невестой? Как он мог просить Кайли остаться после его свадьбы?
Она убежала от Лукаса, но в ней было столько горя теперь. Ее сердце болело из-за него, и из-за того, что ей пришлось покинуть свой дом. Ладно, может не столько дом, сколько людей, которые ей были дороги.
Друзья, ставшие ей семьей.
Холидей, она же руководитель лагеря, и фея, была ей как старшая сестра.
Бернетт — суровый вампир, тоже лидер лагеря, который был другом и своего рода отцом.
Две ее соседки — Делла и Миранда, которые почувствовали себя брошенными, когда она уходила.
Дерек — который поклялся ей в любви, даже когда узнал, что она любит другого.
О Боже, как же она по всем скучала.
Удивительно, она была всего в нескольких километрах от лагеря, в тихом и укромном месте, которую техасцы называют «горной страной».
Она разговаривала с Холидей каждый день. Правда, ее дед был изначально против, но бабушка смогла его убедить в обратном. Он уступил, но не позволял говорить долго, потому что звонки можно было отследить. И строго-настрого запретил Кайли говорить, где она.
Из-за того, что лагерь принадлежал ФРУ, ее дедушка никому там не доверял. И его недоверие только подлило масло в огонь к чувствам Кайли, относительно одиночества.
Даже ее мама, которая звонила, чтобы сообщить, что она собиралась лететь в Англию с Джоном, а точнее, со своим новым ухажером, не давало Кайли покоя. Конечно, ее дедушка не был против общения с мамой. Поэтому они смогли поговорить с ней уже два раза.
В глазах Кайли стояли слезы, но она отказывалась плакать. Ей нужно было быть сильной. Подтянуть свои трусы до ушей и стать взрослой.
— Тебе нравится пицца? — спросила Френсис, ее бабушка.
— Да, все в порядке, — сказала Кайли, наблюдая за двумя пожилыми людьми, которые нарезали куски пиццы, будто это был стейк.
Она знала, что они ели это из-за нее, потому что, как только она приехала, они сразу же спросили о ее предпочтениях в еде. Чувствуя себя обязанными в соблюдении гостеприимства, она заставила себя отрезать кусочек пиццы, и засунула его в рот.