Боги меня услышали, не дали мне совершить непоправимое. Я бы не остановился, Хель и все боги, я бы не смог.
Я всё равно женюсь на ней, но Велена заслуживает вспоминать свой первый раз без содрогания. Хочу сделать его особенным, а не завалить невесту как служанку в жалкой каморке на продавленный матрас.
— Ах, вот вы где, — распахивает дверь в коморку Мелисса Велес, делая вид, будто ничего из ряда вон тут не происходит. — Велена, беги к отцу, а с вами, Рагнар, я бы хотела побеседовать с глазу на глаз.
Интересно, ей всё равно или она понимает, что я как партия для её приёмной дочери намного лучше, чем стражник? Не могу выкинуть ублюдка из головы. Меня бесит, что он посмел даже помыслить о женитьбе на Велене, о том, чтобы касаться её тела! Зря не спустил на нём пар.
Я осыпаю хозяйку замка положенными этикетом комплиментами и приглядываюсь к ней. Моя интуиция подсказывает, что приёмная мать искренне любит Велену и желает ей добра.
Вот только о чём она хочет поговорить со мной подальше от глаз и любопытных ушек дочери? И почему лицо её так серьёзно?
Глава 6. Новые тайны
Прихожу в себя и силюсь вспомнить, как я выбралась из кабинета отца. Судя по запахам, что меня окружают, я в своей комнате. Открываю глаза и бессмысленно пялюсь в потолок: как мне позволили уйти? Неужто я пообещала выйти замуж за Власа? Если да, то мне конец. Лучше сразу утопиться в озере за замком. Говорят, там глубоко и водяной сразу утаскивает на дно. Лучше уж стать добычей речной нечисти, чем вечной девочкой для битья у Власа.
Это же и ежу понятно, что он никогда не простит мне не только того унижения, которому подверг его Рагнар, но и того, что я предпочла ему оборотня. Весёленькая жизнь меня ждёт.
Я поворачиваю голову, и что-то падает на пол с влажным шлепком.
Открываю глаза и встречаюсь с понимающим взглядом мамы. Она сидит возле постели и прикладывает мне на лицо примочки из трав. Я чувствую себя маленькой и беспомощной. Слёзы снова наворачиваются на глаза.
— Не плачь, моя хорошая, — она гладит меня по волосам. — Всё уже позади. Рагнар позаботится о тебе,
— Он тебе сам так сказал? Вы об этом с ним говорили? — мне страшно от мысли, что Рагнар уедет, если отец откажет ему. И я останусь в полной власти отца и Власа.
Я же уже сделала выбор — и это не Влас.
Если уж и выбирать между оборотнем и Власом, то я лучше выберу оборотня. Похоже, он больше человек, чем мой бывший жених.
— Велена, то, о чём мы говорили с Рагнаром, останется между нами. Пока. Придёт время, и ты всё узнаешь, — мама ласково улыбается мне, ровно до того момента, как её взгляд падает туда, где была примочка. Хмуро поджав губы, она рассматривает моё лицо, а меня обуревает любопытство.
Опять какие-то тайны. Что от меня скрывают? И что может связывать маму и Рагнара, который, как, мне кажется, не переносит никого из нашей семейки.
— У тебя лицо опухло, — мамин голос дрожит от возмущения. — За что он ударил тебя на этот раз?
— Поверил Власовым словам, — слёзы закипают на глазах от бессильной досады.
— Чего наговорил этот солдафон? Влас же за тобой по пятам таскался, слюни пускал, разве что с рук не ел, — мама отзывается пренебрежительно о бывшем женихе.
И это странно, мне казалось, Влас ей тоже нравится, и она одобряет мой выбор. Мама никогда не навязывала своих ценных советов, но, как могла, оберегала от необдуманных поступков. И о Власе я слова дурного от неё не слышала.
— Из зала приёмов я побежала к нему за утешением. А он… — голос мой срывается, — он…попытался надругаться надо мной. И если бы не Рагнар, то Влас бы меня обесчестил.
Горло перехватывает спазмом. Как можно такую участь определить той, с кем раньше миловался?
— Кому бы я такая была нужна? Порченая… — горько выплакиваю свой страх, уткнувшись маме в плечо.
Мамочка — моя единственная отдушина. Она выслушает, посоветует, поможет. Вот только защитить меня не может. Подозреваю, что она и сама получает от отца, только так, что этого никому не видно было. Недаром её платья в любое время года наглухо закрытые: воротник под горло, длинные рукава.
— Тебя оболгали, а отец тебе, конечно же, не поверил? Уверена, он обвинил во всём тебя, — несмотря на явное беспокойство за меня, голос мамы звучит ровно. Даже слишком, будто её подобное не удивляет. Это только укрепляет мои подозрения, что их отношения с отцом не так просты.
— Да, Влас наплёл, что я его соблазнила, а потом натравила на него Рагнара, — всхлипываю я от несправедливости и обиды за Рагнара. — Он же не собака, чтобы его натравливать.