Пайод отшатнулся. Он оказался в западне – между двумя печами своей мастерской. Витра наступала, осыпая его самыми грязными ругательствами. И вот она замахнулась на него своим посохом.
– Позор на твою голову!
Он и так не знал, куда деваться от стыда. На него смотрели братья, работники и подмастерья. Им тоже было стыдно, и они молились о том, чтобы он взбунтовался. Как можно позволить женщине себя оскорблять? Женщина должна уважать мужчину, иногда ее не грех и побить – так кожевник выбивает кожу, чтобы сделать ее мягкой. Некоторые из них уже убили бы Витру, окажись они на месте Пайода. Пайод встретился взглядом с одним из своих братьев. Тот смотрел на него с убийственным презрением. На мгновение им овладела решимость наброситься на жену, отнять у нее посох и хорошенько отхлестать по щекам, но этот порыв тут же угас.
Он получил сильный удар посохом по лицу.
Большего позора и представить было невозможно. Мужчины отвернулись от него. Пайод не заслуживал их жалости.
Глава 19
Жители деревни обходили Витру десятой дорогой. «В нее вселился бхута», – говорили они. И старались не смотреть в ее лихорадочно блестящие злые глаза. А кое-кто высказывал мнение, что она, скорее всего, сошла с ума.
При каждом шаге она, бормоча ругательства, с силой ударяла своим посохом, словно хотела, чтобы земля разверзлась и оттуда хлынули демоны. Правда, нашлось несколько смельчаков, которые, подталкиваемые нездоровым любопытством, следовали за ней по пятам, желая стать свидетелями трагической развязки. Все знали, что Амия живет в доме колдуньи. Туда-то и направлялась Витра. Столкновение между колдуньей и женой гончара было неотвратимо. Когда Витра подходила к дому Три-Глаза, за ней шло уже не меньше трех десятков человек. Все они остановились на почтительном расстоянии.
Витра с силой постучала посохом в дверь. Дверь открылась, и молодая женщина устремилась внутрь, оттолкнув глухонемую служанку. Дом поглотил ее.
Витра не боялась. В отличие от супруга, она не поддалась чарам этого дома. Вторая служанка вознамерилась преградить ей путь, но Витра ударом посоха рассекла ей бровь. Кровь залила лицо несчастной, и она, ослепленная, со стоном сжалась, ожидая нового удара. Витра обернулась к другой служанке, но та, парализованная страхом, даже не пыталась ей помешать. Витра тотчас же о них позабыла. Она металась по комнатам, не ориентируясь в этом огромном доме.
– Три-Глаза! Амия! Выходите!
В гневе она била посуду, переворачивала мебель. На кусочки разбила оба скелета, однако не решилась тронуть изваяние Шивы в комнате Амии. При виде божества Витра вспомнила, что над ней все еще довлеет проклятие Черной. Утихомирившись, она стала искать дотошнее и обнаружила проход, соединявший дом с древним подземным святилищем.
Прихватив масляную лампу, Витра стала спускаться, пребывая в уверенности, что внизу найдет и колдунью, и беглянку. Но даже очутившись под землей, она не заметила присутствия призраков, не услышала вздохов умерших, шепота духов. В мире Витры не существовало ничего, кроме желания отомстить, подстегиваемого болью в бедре и животе.
– Закрой глаза и открой разум, дыши медленно, – прошептала Три-Глаза. – Ты их видишь? Видишь?
Амия подчинилась. Она дышала медленно, а сердце билось все быстрей и быстрей. От дыма, насыщенного незнакомыми благовониями, запершило в горле.
– Теперь пора! Открой свое сознание, дай волю чувствам!
И у Амии получилось. Вначале она услышала отдаленный грохот грозы. А может, это были отголоски бешеной скачки огромного табуна диких лошадей или шум грандиозного водопада… Она не могла определить источник этих звуков. Потом перед ее глазами появился окрашенный в алые тона незнакомый пейзаж. Перед ней был город, окруженный высокими крепостными стенами, над которыми высились золоченые крыши храмов с касающимися облаков шпилями. Гигантские статуи Брахмы, Шивы и Вишну, несомые тысячами солдат, возвышались над оборонительными сооружениями.