– Ваю исцелит тебя, – сказала Витре одна из теток.
– Давайте вынесем ее на улицу, там ей станет легче.
– Нет, не надо! – закричала болящая, которой не хотелось ощущать прикосновения ветра.
Но ее никто не слушал. Женщины подняли ее на носилках и вынесли в заставленный рядами горшков двор, где Баю играл облачками пыли. Край сари подняли повыше, подставив ветру воспаленную рану, покрытую липким жиром, смешанным с травами. Зрелище было не из приятных. Пайод, который только что вышел из мастерской, сказал:
– Схожу за брахманом.
Пайод и брахман уже приближались к дому гончара, когда им навстречу вышел кузнец.
– Отведи Витру к Ганге и утопи ее!
Озадаченный Пайод замер. Кузнец подошел ближе.
– Мы не хотим, чтобы твоя жена жила в Аунраи. Она приносит несчастья. Утопи ее, – повторил он.
Пайод разозлился. Он набросился на кузнеца и сжал руками его шею.
– Проклятый пес! Моя супруга умрет у ног Вишну!
Вокруг них образовалась толпа. Дерущихся растащили. Брахман пытался успокоить Пайода, но люди выкрикивали новые угрозы в адрес Витры. Имя Черной, Кали, было у всех на устах. Внезапно с одной из хижин сорвалась дощатая крыша и с оглушительным грохотом упала посреди улицы. В глазах у собравшихся отразился ужас. Боги явили свой гнев…
– Идем отсюда побыстрее, – сказал жрец, толкая Пайода впереди себя.
– Слышишь ветер? – спросила Три-Глаза.
– Да, – ответила Амия, переводя взгляд на окно.
– Это Баю.
– Люди говорят, что Ваю хороший. Он гонит прочь чуму и холеру.
– И не только их!
Из окна было видно, что горизонт затянуло пыльным маревом. Пылью взметалась земля с полей, сопротивлялись ветру птицы, стонали деревья. Может, Ваю и добрый, но то, что видела Амия, вселяло тревогу.
– Не верь своим глазам, – сказала Три-Глаза, которая догадалась, о чем думает девочка. – Ты сама только что сказала: ветер – хороший. И он несет добрые вести, – добавила она. – Хочешь, скажу, что он мне говорит?
Амия кивнула.
– Скоро загорится погребальный костер.
– Погребальный костер?!
– Костер для Витры. Это странно, потому что ей не суждено сгореть на костре.
Лицо Амии окаменело от удивления и страха. Потом она едва слышно спросила:
– Она скоро умрет?
– Ей осталось совсем мало, дней пять. Ее время отмерено, как и наше с тобой.
– Мое время отмерено? Я тоже скоро умру?
Амия сжалась от ужаса.
– Нет конечно! – ответила колдунья. – Миллионы гхати[21] истекут до того, как ты уйдешь из жизни…
– Миллионы гхати!
Амия не могла представить, каков этот отрезок времени. Три-Глаза поняла это и принялась что-то искать среди причудливых предметов, каких в комнате было множество.
– Нашла! – воскликнула она, показывая девочке чашу, украшенную искусной гравировкой на религиозную тематику. – А еще нам понадобится сосуд с водой, пошире нашего. Идем-ка в кухню.
В кухне пахло ароматным хлебом, который как раз пекли служанки. Обе девушки улыбнулись Амии, к которой относились, как к младшей сестренке, и стали с любопытством наблюдать за госпожой. Та наполняла водой широкую плошку.
Амия подошла ближе. Она с удовольствием училась всему новому.
– Эта чаша называется клепсидра, – пояснила старуха. – С ее помощью отмеряют время. Видишь маленькую дырочку на дне?
– Да, вижу.
– Через нее будет вливаться вода. Когда чаша наполнится, пройдет одна гхати.
– Это долго?
– Шестьдесят гхати – это день и ночь.
Амия, зачарованно наблюдавшая за тем, как медленно поднимается уровень воды в чаше, думала о том, что сказала Три-Глаза. «Миллионы гхати истекут до того, как ты уйдешь из жизни».
– Мои волосы побелеют… – прошептала она, силясь представить себя старой и похожей на колдунью.
– А еще – появятся морщины, начнут болеть спина и колени… – подхватила Три-Глаза. – Поэтому нечего тратить время на глупые фантазии. Для меня сейчас важнее всего обучить тебя. Я буду уходить, но ненадолго. Я помогаю снадобьями и советами немногим, но эти немногие очень богаты. В большинстве своем они живут в Варанаси.
– Но люди из Аунраи тоже обращаются к тебе, а они – бедные… И ты всегда им помогаешь.
– Разве у меня есть выбор? Если я перестану облегчать их мучения, они меня погонят, – горько улыбнулась Три-Глаза.
– А почему бы тебе не поселиться в Варанаси?
– Потому что здесь я могу черпать магическую силу. А вот ты будешь жить в Варанаси!
– В Варанаси… Это было бы замечательно!
Варанаси в представлении Амии был чудесным местом. Она вообразила себя в наряде, достойном принцессы, танцующей в великолепных храмах, – обожаемой толпой и любимой богами. Сколько гхати понадобится, чтобы достичь заветной цели? Девочка горела желанием поскорее освоить основы бхаратанатьи, старейшей формы индийского классического танца. Ей хотелось немедленно приступить к занятиям.
21
Гхати – (санскр. «кувшин») индийская мера времени, используемая в астрологии. 1 гхати – 1/60 суток – 24 мин. – 0,4 часа.