– Не шевелись! – приказал голос.
Тхаг не обратил на него внимания и продолжал схватку, отчаянно пытаясь поразить свою жертву.
– Стой, кому говорю! – снова крикнул Дхама, наставивший на тхага дуло своей винтовки.
Краем глаза монах увидел, что рядом с ним уже стоит сикх.
– Оставьте его мне! – крикнула Хирал.
– Нет! Он убьет тебя!
– Никто не может убить Шиву, – заявила она, уклоняясь от нового броска противника.
– Хирал! Хирал!
Теперь слабым голосом ее звал Мишель. Он встал, прижимая руку к шее, но на ногах держался нетвердо.
– Отойдите все! – приказала она.
Они подчинились, осознав, что ею руководит сверхчеловеческая сила.
– Шива в ней, – пробормотал Дхама.
Мишелю очень хотелось в это верить. Он никогда не видел Хирал такой экзальтированной. Но как намеревается она справиться с тхагом? У нее же нет оружия…
Тхаг задавал себе тот же самый вопрос. Эта женщина не сможет убить его голыми руками! Но ведь она упомянула Шиву. Перед этим могущественным богом Кали всегда отступала. Шива властвует над Вселенной, подчиняет своей воле Землю и небеса, гасит звезды, решает судьбы людей, укрощает демонов, навязывает свои законы другим богам. Без него ничего бы не существовало…
Однако тхаг был не из тех, кто легко отказывается от задуманного. Он родился для того, чтобы убивать. И он удвоил свои старания.
Она танцевала. В этом не было ни малейших сомнений. Хирал танцевала, используя жесты, характерные для бхара-танатьяма.[46] Движениями рук она говорила о многом – о связях между людьми, о событиях и идеях, о мыслях и ощущениях. Она долгие годы оттачивала свое мастерство, острила его, словно кончик стрелы.
Pataka![47] Этот жест означал и «.поднятие меча», и «клятва», и «проявление храбрости». Пальцы другой руки сложились в трипатаку[48] – «вспышка молнии», «стрела» и «силы, готовые к атаке». Тхаг знал язык жестов индийского танца, Мишель и Дхама – тоже.
Руки создавали слова, рождали мысли.
«Прикоснуться к телу врага»
«Овладеть огнем»
«Дуновение мощного ветра»
«Человек-огонь»
«Угроза»
«Быстрота змеи»
«Когти тигра»
«Рана»
«Остановка времени»
Язык жестов создавал оружие. Хирал прыгала, отклонялась назад, кружилась вокруг тяжело дышащего убийцы, чей взгляд выражал растущую панику. На его глазах она закрутилась на одной ноге, припала к земле, взвилась в воздух. Он видел, как ее проклятые руки ткут полотно его судьбы. Опутанный ее магией, он уже не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Кали не удавалось развеять чары священного танца.
– Кали! Помоги мне! – закричал тхаг. Призыв его потерялся в темноте храма.
– Кали! Кали!
Тхаг балансировал на грани отчаяния. На лбу его выступили крупные капли пота. Губы дрожали, силы таяли. Он отказался сражаться с посланницей Шивы. Его кинжал перестал рассекать воздух. Он отдался на волю богов.
В одно мгновение рука Хирал вырвала у него кинжал. Тхаг даже не думал сопротивляться. Хирал высоко подняла кинжал, сталь которого наполнилась жгучей мощью Шивы.
И резко его опустила.
Тхаг даже не заметил, как клинок вошел ему в сердце. Он упал, не издав ни звука. Шива торжествовал. Кали удалилась в царство теней. Трое мужчин ощутили, что опасность отдаляется. В Карли им теперь ничего не угрожало, а дрожащая Хирал плакала. Мишель подбежал к ней, обнял, крепко прижал к себе.
– Любовь моя, все закончилось.
Он вытер ее слезы, нежно погладил по лицу.
– Ты спасла мне жизнь, – сказал он.
Она поняла, что он имел в виду Она вырвала его из клыков Кали, Она помешала царю мертвых взять жизнь, которая была ей так дорога. Она спасла их любовь.
Улыбка озарила ее грустное лицо. Отныне все будет не так, как раньше.
– Шива спас нас, – сказала она. – Он не захотел, чтобы умерла наша любовь.
Теперь их жизни принадлежали Шиве. Он сам решит, когда им умереть.