Со всех сторон к Витре бежали ее зятья и братья мужа. Но она оставалась глуха к их мольбам. Гнев затопил ее разум, ослепил ее, толкая на убийство. Словно хищник, она скакала меж корней баньяна, готовая нанести смертельный удар. Амия прыгала то влево, то вправо, припадала к земле и снова поднималась. Ей пришлось перепрыгнуть через распростертого на носилках старца. Витра не могла сравниться с девочкой в ловкости и быстроте. Она споткнулась о недвижного старика и упала, вонзив нож себе в правое бедро.
Увидев, что жена поранилась, Пайод и думать забыл о сестре, которая бегом понеслась назад в деревню. Он и его братья столпились над Витрой. О свадьбе Амии и Пуру уже никто не думал — Витра пролила кровь Амии, а значит, месть Черной, Кали, не заставит себя долго ждать. Ни один из них не усомнился в правдивости слов живущего у реки подвижника.
Глава 10
Построенный из благородных материалов на берегу реки, трехэтажный дом Соланкй был похож на дворец. В нем насчитывалось тридцать богато убранных помещений, окна которых выходили в роскошные сады с редкими растениями и поющими ради удовольствия гостей фонтанами в виде изваяний богов и богинь, увенчанных цветами.
Хирал прибыла в праздничной двуколке с позолоченными колесами, запряженной буйволами, чьи рога тоже позолотили, а спины и головы украсили гирляндами цветов. Животные шли неспешно и торжественно, на ногах их звенели серебряные бубенчики. Люди падали ниц, когда мимо проезжала Блистательная, ибо всем было известно, что она — любимица Шивы и других великих богов Индии. Никто в Танджавуре не сомневался в том, что Хирал как
никто близка к богам. Жрецы, обогатившиеся благодаря ее познаниям в искусствах Камасутры, не скупились на похвалы в ее адрес. Они ожидали Хирал на пороге дома, облаченные в белые как снег одежды. В окружении жрецов стоял Соланки, хозяин дома.
— Добро пожаловать, божественная Хирал! — с поклоном сказал он.
Служанки помогли хозяйке сойти на землю.
Хирал поклонилась в ответ на приветствие, но не произнесла ни слова. Она почувствовала его желание, но он не мог выразить его открыто. Существовали правила, которых нужно было придерживаться. Хирал, Блистательная, не была обычной храмовой проституткой. Раджи оспаривали друг у друга право побыть с нею. Она была богаче всех торговцев и представителей благородных семейств в этом городе. К тому же в спутники жизни Хирал избрала себе богатейшего человека провинции — Мишеля Казенова, французского авантюриста, которому завидовали все мужчины. Индийцы считали их союз порочным, но никто не осмеливался открыто упрекнуть ее в этом.
Дабы защититься от дурного глаза и скверны, Хирал попросила разрешения провести некоторое время в домашней молельне. Помещение, в котором домочадцы Соланки молились богам, размерами, красотой и богатством отделки не уступало храму. Здесь нашлось место для пятидесяти статуй и статуэток главных божеств. Боги и богини улыбались, гримасничали, предавались раздумьям в ожидании, когда кто–нибудь из смертных, которых они награждали и наказывали, обратится к ним за помощью и советом. Запахи бесчисленных цветов смешивались с ароматами благовонных масел и эссенций. Хирал благоговейно приблизилась к изваянию Шивы, служанкой которого все еще была. Но это был не танцующий Шива, а Шива–властитель, всезнающий и всемогущий. У него было десять рук, на лбу имелся третий глаз.
Слив в пламенной молитве свою душу с душой божественного покровителя, Хирал вышла из молельни.
Слуги, словно тени, двигались между гостями, устроившимися на роскошных сидениях строго по иерархии. Остальные замерли рядом со своими хозяевами, причем у каждого в руках была чаша, салфетка и золотой кувшин. Гул голосов сливался с надоедливой мелодией кифары, струны которой пощипывал слепой музыкант. Соланки потратил на этот прием целое состояние. Музыкант был очень именитый, приглашенный из самого Мадраса.
Внезапно стало тихо. Гости затаили дыхание: в зал торжественно вошла Блистательная в сопровождении двух знаменитых девадаси1 и дюжины танцовщиц в возрасте от шестнадцати до тридцати лет. Браслеты с колокольчиками позвякивали у девушек на лодыжках, на груди и на шее сверкали драгоценные ожерелья, однако никто не обращал на них внимания. Все взоры были устремлены на Хирал. У нее была осанка царицы, и сияла она, подобно вечно живущей богине. Длинная с перламутровым блеском коса лежала на правом бедре. В золотом венце, украшавшем ее лоб, тысячей огоньков сверкал огромный бриллиант. Этот несравненный камень, найденный в свое время в копях Гол–конды, подарила Хирал одна рани.