Устав бороться с кустарником, чьи ветки то и дело дёргали плащ, я чуть углубилась в лес. Срежу путь до деревни: всё-таки на небе ни тучки, луна заливала бор холодным светом, видимость была отличная. Но, как типичная горожанка, я не учла одно: ходить по лесу без компаса — то ещё развлечение.
Конечно, я заблудилась. Паника подступила, когда через десять минут ходьбы я не вышла к дороге. Ускорившись, постаралась держаться левее — там, по моим представлениям, должен был находиться основной тракт. Но увы, он тоже куда-то запропал.
Сосновый бор уже не выглядел таким безопасным. Лес жил, пусть тихо и почти незаметно, но для меня каждый шорох веток, каждый вздох совы, треск лапника, хруст свежевыпавшего снега под ногами казался громом. Капюшон упал за плечи — так яростно я крутила головой, боясь, как бы чего не пропустить. И уже когда меня окончательно захлестнула паника, и я понеслась вперёд, совсем потеряв направление, судьба смилостивилась.
Я вывалилась из леса прямо перед частоколом. Бор разочарованно вздохнул мне вслед одинокими снежинками, выпуская из своих объятий, но я не поддалась на провокации и пошла вдоль плотно пригнанных друг к другу брёвен, ища ворота.
Заявиться посреди ночи в деревню — однозначно привлечь к себе слишком много внимания. Сразу начнутся вопросы, кто я и откуда. И даже если не признают дочь лорда, то при первой же оказии вспомнят странную гостью. Я не строила иллюзий: меня сдадут с потрохами, как только представится шанс. Но перспектива заночевать в лесу пугала не меньше.
Найдя ворота, запертые изнутри на засов, я заколотила в них, что есть мочи.
— Эй, кто-нибудь! Открывайте!
Главное: случайно не применить Призыв. Кто знает, как всадники чувствуют его проявления?.
Никто не отзывался долгих пять минут, пока за частоколом не послышались шаркающие шаги. Только я успела снова натянуть капюшон, пряча собранные в косу волосы, как над брёвнами появилась всклокоченная седая голова в шапке, сдвинутой на затылок.
— И кто будешь? — зевнув, спросил дед.
— Из замка, на помолвку с обозом приехал, а там пожар случился, свои потерялись, — соврала я, решив, что прикинуться молодым парнем сейчас будет безопаснее.
— Эть да, слыхал… — снова зевнув, ответил дед. — А тута чего хочешь?
— Так мне б переночевать, — неуверенно начала я, намеренно занижая голос. — И лошадку какую прикупить, чтоб своих догнать. Уеду ещё до рассвета, клянусь Создателем!
— Так ночь же, никого пускать нельзя. Сам понимаешь, вдруг ты альв какой? Пожрёшь нас всех, а кого не пожрёшь, в лес утащишь. — Дед задумчиво почесал жидкую бородёнку. — Хотя если тебя тайный народ под забором задерёт, тоже ничего хорошего. И чего нам делать?
Да черти вас всех задери! Желанный ночлег был так близко, что я чуть не взвыла в голос, как этот неизвестный мне альв. Вот что за дремучие люди: оставить человека в беде только из-за каких-то глупых предрассудков!
Я принялась рыться в карманах плаща. Должен же дед купиться если не на слёзные просьбы, так на золото. Но вытащенная наружу цепочка его не впечатлила.
— А точно драгоценная-то? — прищурившись, с подозрением спросил он, но вдруг изменил тон разговора. — Эх, ладно, проходи, по утру разберёмся. Цени стариковскую доброту, молодежь! — И строго пригрозил скрюченным пальцем.
Тихо выругавшись под нос, я всё же сумела выдавить лебезящую улыбку. Вот прохвост, цацки ему с пробой подавай! Я пританцовывала на месте, натянув ворот плаща чуть ли не до носа, ожидая, пока старик отопрёт ворота. Тот не слишком спешил. Заскрипела лестница по ту сторону частокола, послышалось какое-то воркование. Над воротами взлетела вспугнутая птица — и тут же громыхнул засов, пропуская меня внутрь.
Я вздохнула с облегчением, когда ворота за спиной снова захлопнулись. Деревня оказалась небольшой, домов двадцать. Свет нигде не горел, единственная улица оказалась совершенна пуста. Повезло, что старик меня вообще услышал: его дом хоть и стоял ближе всех к частоколу, но запертые ставни и завывающий ветер здорово глушили звуки.
Сгорбленный дед едва доставал мне до плеча и при этом отличался удивительной живостью движений и мысли.
— Так тебе ночлег да коняшка нужны? — Он взялся за меня с предприимчивостью матёрого дельца. — Могу к себе пустить, но чур в сени, в избе места совсем нету. Там попрохладнее, зато целый сундук имеется, устроишься с удобством. И конь есть, всё равно на ярмарку его везти собирался, так чего бы хорошему молодцу не уступить, верно?