— Что скажет милорд Эдвин, когда узнает о том, как его сынок мечтал залезть под юбку к собственной сестре, а потом я отдал её жизнь тайному народу? — выпалила первое предложение, пришедшее в голову.
— Ты не посмеешь!
Кажется, попала в цель. Дитмар на миг оцепенел — этого мне хватило. «Пламя, приди!» — беззвучно пожелала я, представив, как огонь вспыхивает где-то рядом с братцем. Так и случилось.
Пламя появилось из ниоткуда прямо на его руке, держащей кинжал. Дитмар вскрикнул, попытался стряхнуть огонь с рукава, но тот только вспыхнул ярче. Я не стала дожидаться, пока он придёт в себя, и дёрнула его вперёд за другую кисть. Удалось даже схватить братца за волосы, одновременно развернувшись на месте. Такого отпора тот явно не ожидал. Потеряв равновесие, Дитмар полетел на пол, а я, подобрав подол платья, подскочила к кинжалу и метким пинком отшвырнула его прочь.
— Нельзя использовать оружие против слабых, если ты не знал!
Не удержавшись, я наступила на кисть братца, когда тот попытался нашарить кинжал.
Впрочем, азарт маленькой победы быстро утих. Наша стычка с Дитмаром не прошла незамеченной. Я совсем позабыла, что мой Призыв ощущается всеми всадниками, и сейчас, пока братец катался по полу, борясь с огнём, они начали подходить ближе. Воздвигнутые мраморные стены пошли рябью, подчиняясь чужой воле, а через секунду в образовавшемся проходе показалась Циса. За ней медленно следовал брюнет, не сводя с меня настороженного взгляда. Я попятилась в другую сторону, но там появился Экхарт. Моё положение становилось всё более незавидным.
Рейнар тоже это заметил. Немыслимым финтом он отвёл летящий ему в грудь меч повелителя и шагнул ко мне. Я бросилась навстречу, но не успела: огненная лента кольцом обвила шею всего в паре сантиметров от лица. Запахло палёными волосами, кончиками попавшими в пламя. Предупреждение вышло убедительным: я замерла, боясь пошевелиться.
— Хватит, Рейнар, — громко велел Хейдрек. — Ты не сумеешь её защитить.
Он снова занёс меч, Рейнар отбил удар, отходя всё ближе ко мне. Отвечать повелителю он, видимо, не собирался.
— Даже если вы сумеете сейчас сбежать, остаток жизни вам придётся прятаться, страшась каждой тени, — продолжил тот. — Без практики Агата не научится Призыву, поэтому каждое её неосторожное слово, каждое истовое желание станет моей путеводной нитью. Я найду её, ты знаешь. Вы лишь ненадолго отсрочите неизбежное.
Я с трудом проглотила ком в горле. От жара пламени приходилось щуриться, цепочка, удерживающая бриллиант на шее, раскалилась, грозя ожечь кожу. Каждое слово повелителя будто вбивало кол в сердце. Он прав, конечно я это знала, но мириться с этой правдой отчаянно не хотелось.
— Не слушай его, Агата!
Рейнар внезапно ударил по мечу повелителя, заставив его потерять равновесие и отклониться назад. Огненная петля вокруг моей шеи с шипением погасла. Я с облегчением схватилась за горло, проверив, всё ли в порядке, но Рейнар не дал мне передохнуть.
— Призывай проход и беги! — Он оказался рядом, прикрывая меня собой. — Ну же, Агата!
Но я будто заледенела. Повелитель теснил нас назад, туда, где ждали Циса и незнакомый брюнет. Рейнару приходилось отступать, держа в поле зрения всех троих.
— Я никуда не пойду без тебя.
Мой голос охрип от волнения, слова прозвучали еле разборчиво, но всадник понял. Выругавшись, он сделал ещё шаг назад. Нам больше некуда было пятиться, а Рейнару совсем не осталось места для манёвра. Лязгнули мечи, и его клинок отбросило в сторону, а он сам чудом ушёл от удара.
— Уходи!
Его голос ужалил, словно плеть. Резко запахло озоном, воздух за спиной задрожал. Я обернулась: пространство позади меня словно разрезало кинжалом, открыв огромное окно в лес.
— Уходи!
Рейнар снова увернулся от удара, но Хейдреку надоело играть в благородство. Пол под ногами всадника вздыбился, повалив его навзничь. Мраморные путы оплели лодыжки, запястья притянули друг к другу.
Охнув, я кинулась к нему, позабыв про портал, но не успела приблизиться: ноги увязли по щиколотки в полу, как в зыбучем песке. Я упрямо сделала ещё шаг, потом второй, на третий же потеряла равновесие и упала на колени. Портал за спиной пошёл рябью. В следующую секунду он исчез, словно кто-то невидимый порвал изображение леса на куски.