— Да, точно восемь. Как давно это было, — вздохнул Дмитрий Васильевич, но тут его взгляд прояснился и он сказал уверенным голосом: — К сожалению, я сейчас не могу вырваться. У меня сложные переговоры.
— Знаю, ты все уши прожужжал о своей нефти. Можно прекрасно отдохнуть в октябре на Французской Ривьере. Как раз жара спадет, и я буду купаться топлесс, не боясь солнца.
— Топлесс — это как? — оживился Дмитрий Васильевич, услышав незнакомое слово.
— Это без верхней части, — выражение, появившееся на лице дочери, говорило: «Не отвлекайся по мелочам». — Стас станет очаровывать местных амазонок, ему давно пора заметить, что слова «бизнес» и «банк» мужского рода и не годятся в спутницы жизни. Я буду следить за тем, чтобы твое сердце билось ровно и сильно, как молот о наковальню. А ты в благодарность научишь меня управлять яхтой.
— Какой яхтой?
— Ну будет же там дрейфовать какая-нибудь яхта!
— Посмотрим, — сказал Дмитрий Васильевич, что в его устах звучало почти как обещание. Он, скорее по привычке, чем по необходимости, отодвинул белоснежный манжет и взглянул на часы. — Будем заказывать десерт?
— Мне только кофе. В моду опять входят худышки с европейской бледностью, — доверительно сообщила Алла отцу. — Чтобы им соответствовать, мне нужно скинуть как минимум килограммов десять.
— А это возможно? — поинтересовался Дмитрий Васильевич, пряча улыбку.
— Красивая фигура начинается с желания ее иметь, — назидательно заметила дочь. — Я тут присмотрела в ГУМе кожаные штанишки от Пако Рабанна, думаю, они мне весьма пригодятся.
Дмитрий Васильевич заметил, что Алла, несмотря на упитанный вид и пухлые щечки, лихо перепрыгнула с одной темы на другую, не менее животрепещущую.
— Сколько? — только спросил он.
— Полторы, — так же лаконично ответила дочь и принялась за калорийное мороженое, которое только что поставили перед Дмитрием Васильевичем.
— Получишь. — Дмитрий Васильевич придвинул к себе чашку с горячим обжигающим напитком и погрузился в грезы об очередной финансовой сделке, которая обещала увеличить его личный счет в швейцарском банке на двести тысяч долларов.
Спустя десять минут, когда все было выпито и съедено, Алла отправилась в туалет, чтобы, как принято выражаться, поправить макияж. По дороге ее буквально сбил с ног молодой подвыпивший парень. Таких приличных «Latin lover» Аллочка мимо себя не пропускала, если, разумеется, предоставлялась такая возможность.
— Ой! — Мгновенно среагировав, она привалилась к мускулистому плечу, давая ощутить свою теплую трепещущую грудь.
— Ради бога, извините. Я так неловок, — расшаркался брюнет, завораживая ее бархатным баритоном.
— Ерунда. Сама виновата. Надо было смотреть, куда иду, — сказала Алла, неохотно отлипая от твердой поверхности, прикрытой светлым льняным пиджаком.
— Вадим Аратюнян, — представился он и, склонив голову, щегольски прищелкнул каблуками.
— Алла, — девушка смущенно покраснела под пристальным взглядом черных обжигающих глаз.
— Могу я загладить свою вину и пригласить вас выпить со мной?
— К сожалению, я здесь не одна.
— О! В этом я и не сомневался. Такая девушка не может быть одна, — галантно ввернул комплимент новый знакомый, откровенно оценивая ее сочный макияж и безупречный наряд от мастера, напоминающего стиль Оскара де ла Ренты.
— Я ужинала с папой, — уточнила Алла тоном примерной дочери. — И мы уже уходим.
— Мне так жаль. Может быть, мы смогли бы увидеться завтра? — В голосе пламенного Казановы притаилась надежда, которую чуткая Алла несомненно уловила.
— А вам этого очень хочется? — кокетливо спросила она, вступая на проторенную дорожку.
— Разумеется, да.
Попался — оставалось только захлопнуть мышеловку. Алла всегда тонко чувствовала, когда парни западали на нее. В их глазах появлялся хищный блеск, интонации напоминали курлыканье, они начинали бессовестно льстить и несвязно лепетать о любви. В голове же у них «крутилось одно кино» — как бы затащить ее в постель. Иногда им это удавалось. Около года назад Алла, легко переступив барьер невинности, открыла для себя секс, а ее вечно занятый папочка до сих пор наивно полагает, что его дочь хоть и взбалмошная, но все-таки девственница.
— Хорошо, — согласилась Алла и, порывшись в сумочке, протянула Вадику визитку со своим телефоном. — Позвоните мне.
Вадик галантно приложился к ее пальчикам. Довольные друг другом, они разошлись в разные стороны.
— Что так долго, — проворчал Дмитрий Васильевич, поджидая дочь в холле.