Как и ожидалось, равнодушным к своему духовному родственнику и беременной оборотнице гном не остался. Вообще-то, несмотря на своеобразные манеры, гномы — добрейшие существа. Ну, когда не пытаются захватить ваши земли. Триста лет назад эти премилые создания едва не подмяли под себя тогда ещё Антеарское королевство, и только объединившись в республику, их удалось загнать обратно в горы. Что, кстати, достижение весьма сомнительное: вся гряда Тор Гаттар, тянущаяся вдоль половины континента, а вместе с ним и Кор-ван-Вогт, принадлежит гномам целиком и полностью.
— Едрить мои пассатижи! Чо ж ты сразу не сказала, что у тебя девка на сносях? — всплеснул руками Друадах, шустро вернулся обратно в кар и сдал ещё назад, к нашей машине. — Пацан, трос у вас хоть имеется или только рубашечками модными горазды?
Пока Джил неопределенно пожимал плечами, гном успел снова выбраться, махнуть рукой и даже брякнуть что-то про ошалелых цивилов, прежде чем полез в забитый неведомыми мне железками багажник. Трос-то у нас имеется, куда без таких вещей. Да только лезть в багажник, доверху забитый оружием, на глазах у предприимчивого гнома не стоило.
— Цепляй покрепче, красотуля, дотащу вас до Хварна. Да шевелись, а то до темноты не доберемся. А ты, девочка, — обратился он к Лил, — дуй в салон да устраивайся получше, пока мы тут возимся.
Видно, сестрёнка и впрямь утомилась дорогой — в иной ситуации она бы непременно вызверилась на злоязыкую полторашку, мол, я тебе не девочка и давай-ка побольше почтения моей альфе. Лилит у нас девчонка крутая, за меня и Джила подчас любого сожрать готова.
Но она лишь рассеянно кивнула. А вскоре чуть неуклюже выбралась с заднего сиденья, подошла и неловко ткнулась лбом мне в плечо.
— Долго ещё ехать?
— Нет, милая. Минут двадцать, я думаю.
Легонько потрепала её по шелковистым волосам, тут же услышала смущённое бурчание:
— Я слопала ваши с Джилом сэндвичи. Причём в душе не чаю, когда успела…
— Мы это как-нибудь переживём, наверное, — уверила я со смешком. — Всё, садись.
Лил ласково потёрлась щекой о мою ладонь — сугубо кошачья повадка, никогда не видела такого у волков, крыс или, скажем, нагов, — и послушно ушла устраиваться в жути-на-колёсах. Я же подошла ближе к гному, который всё это время любопытно поглядывал на наши звериные нежности.
— Благодарю за помощь, мастер, вы нас очень выручили, — произнесла подчёркнуто вежливым тоном, внутренне уже готовая к нещадным насмешкам над моим мудреным столичным говором. От южного акцента я избавлялась долго и упорно. — И всё же я никак не думала, что свежий разлом может открыться так далеко от Моэргрина. Хотя это закономерно, если в городе наблюдается высокая паранормальная активность. Неужели грейморские маршалы совсем ни на что не годятся?
— Выручу я вас, когда в Хварн прибудем да самогонки вместе хряпнем. Вот тогда хорошо будет!
7
Друадах позвал нас за собой, велел устраиваться на задних сиденьях. Про жуть я, кстати, зря — добротный кар, крепкий, ни скрипа, ни пятнышка ржавчины.
— Маршалы наши ровнехонько с седьмого числа на жопах сидят. Вот как Стефан, значится, пеплом пошёл, так и сидят. Да ржавые гвозди с ними, чего мы тут, упырей сами не перестреляем? У нас-то, поди, ружьишки получше ваших будут, чай не говном ляпаны.
Не перестреляют. Арсенал у них, может, и славненький (очень даже, не понаслышке знаю), но упыри — тварюги хитрые и очень шустрые. Даже я, тигрица-оборотень, предпочитаю гасить эту гнусь «полоскалками» с нитратом серебра, а потом уже отстреливать уцелевших.
Ну да воздержусь от комментариев.
Зато гном без умолку болтал до самого Хварна. Со временем (и качеством дорог) я знатно ошиблась — если трасса была очень даже хороша, то вот просёлочные дороги основательно размыло недавним дождём. Спасал только гномий кар — непритязательный с виду, обычный такой тяжеловоз, однако же собран на совесть, рессоры в порядке. Считай, и не трясло почти. Лилит даже задремать умудрилась, закутавшись в поданное гномом одеяло из козьей шерсти.
Тяжёлые ворота Хварна, наверняка сложенные ещё до той войны с гномами, показались, когда я и сама едва не уснула.
— Эй, на стене, открывай! Не видишь, почтенные господа едут! — крикнул гном, отчего дремота слетела, как и не было. Лил тоже проснулась, тут же принимаясь сонно тереть глаза.
— Господа середь ночи не шастают! — отозвались со стены.
— Опохмелись, мудила слепошарый, Друадах это! Да не один, а с гостями! Открывай давай!
Сверху донеслось весьма красочное ругательство на жуткой смеси гномского, антеарского и, видимо, местного наречия; послышался лязг железных цепей. Ворота все же поднялись, открывая взору саму деревню. Большую, судя по уходящей вверх дороге из фонарей, и шумную.